Плакса (СИ)

— Я не имею никакого отношения к той статье, клянусь. Я сказала только Марику и папе, они уверяли меня, что никому не говорили. Я понятия не имею, откуда журналисты узнали про твою любительскую команду.

— Ты не можешь быть так уверена в этом.

— Могу. Я доверяю своей семье.

— Я тебе тоже доверял, — хлесткие слова разрезают воздух между нами.

Ауч. Это больно. Доверял. В прошедшем времени. Делаю глубокий вдох. Ладно, это ожидаемо.

— Прости, что я обманула твое доверие. Примешь ты их или нет — это твое право, только не отмахивайся от них. Я хочу, чтобы ты знал, что я жалею о том, что, как только эта мысль пришла мне в голову, я не поделилась ею с тобой, — я на секунду запнулась, не уверенная, стоит ли продолжать. — Но мне не жаль, что я все рассказала. У тебя есть шанс вернуться в профессиональный спорт. Ты сможешь играть с Мариком за один клуб. Да, это будет не просто и тебе придется очень много работать, но ты с этим справишься. Я знаю тебя и на что ты способен.

Леша встал со своего места и принялся молча мерять комнату шагами. Он волновался, очень. Его пальцы подрагивали и он сжимал их в кулак. Я хотела помочь ему унять смятение, поэтому, недолго думая, встала прямо перед ним и взяла за руку и разжала кулак.

— Не лишай себя возможности осуществить свою мечту из-за меня, — грудь Леши быстро вздымалась и опускалась. — Ты имеешь полное право не прощать меня, но, пожалуйста, подумай о себе. Это шанс для тебя. Реальный.

— Я не могу это сделать.

— Почему?

— Мне страшно, — сокрушенно произнес Леша и покачал головой. — Раньше я боялся, что все узнают про любительскую команду и вот тайное стало явным. Я боялся потерять тебя и посмотри, где мы сейчас. Я боюсь поверить в то, что профессиональный хоккей может стать моей реальностью, потому что второй раз от него отказаться будет в сто раз больнее.

Я готова была расплакаться от осознания того, что, не смотря ни на что, Леша не прячет от меня свою уязвимую сторону. Ту часть своей личности, которую он не показывает никому, кроме меня. Возможно, он сам этого не осознает, но он все еще достаточно мне доверяет, чтобы не бояться проявляться рядом со мной.

— Второго раза не будет, — я сжала пальцы Леши, показывая свою поддержку. — Никто не сможет помешать, кроме тебя самого. Страшно будет всегда, но это не повод сдаваться. Не отнимай у себя такой шанс.

Леша посмотрел на меня и его большой палец прошелся по костяшкам моих пальцев. Это ощущалось так хорошо, что я прикрыла глаза, чтобы впитать себе под кожу эти касания.

— Ты пришла только ради этого? — мое лицо обдало теплым дыханием и открыла глаза.

Сердце бешено стучало в груди.

— Нет, — я опустила глаза в пол, набираясь смелости. — Я хочу знать, есть ли шанс, что ты меня простишь?

Леша вздохнул.

— Я верю, что ты никакого отношения не имеешь к статье и понимаю, что ты раскрыла своему отцу и брату мою тайну только для того, чтобы помочь мне. Но разум и чувства — разные вещи. Мне нужно время, чтобы соединить их воедино.

Глаза начало жечь, словно я смотрела на солнце без солнцезащитных очков. Соленые капельки собрались в уголках, застилая глаза прозрачной пеленой.

— Сколько?

— Я не знаю, — Леша большим пальцем прошелся по моей щеке, стирая слезы. — Не плачь. Не из-за меня.

Я плакала не из-за него. Я плакала из-за нас. Из-за того, что могло бы у нас получиться, но так и не произошло. Из-за наших страхов, сражаться с которыми иногда очень непросто. И больше всего из-за времени, которого у нас было ограничено. Я не могла поставить свою жизнь на паузу и ждать, когда Леша разберется в себе. Мне нужно было решить: уезжать или остаться в городе. Я пришла, чтобы сказать об этом Леше, но сейчас… Это лишь повесит на него еще один груз ответственности.

— Я тебя люблю, — произнесла я.

Если это была наша последняя встреча, я не могла ему не сказать это. Может быть, у меня не появится другой возможности признаться ему в своих чувствах. Но, чтобы не было в будущем, я хочу, чтобы он знал, что я его люблю.

Он обхватил мое лицо ладонями и прижался лбом к моему лбу.

— Лисичка, — наши кончики носов почти соприкасались. — Ты не должна была этого говорить.

— Знаю, но я так давно ждала подходящего момента. И теперь мне кажется, что он никогда не наступит, а я хотела, чтобы ты знал, что я тебя люблю.

У наших ног послышался скулеж Грея и этот тоскливый звук окончательно меня добил. Я разрыдалась в голос, пряча лицо в руках. Леша обхватил меня за плечи и крепко прижал к себе, успокаивающе поглаживая по спине и волосам.

Наверное, я должна была чувствовать себя полной размазней, но я, возможно, в последний раз, наслаждалась объятиями любимого человека. Я обхватила его за талию и крепче вжалась в его тело, запоминая, как приятно чувствовать себя окутанной его защитой. Вдохнула полной грудью, жалея о том, что я не могу навсегда остаться рядом с ним. Жить в нем.