Плакучее дерево

— Блисс. Конечно, твоим родителям очень больно, очень тяжело. Потерять ребенка, да кто может представить себе такое? Но я уверяю тебя, они научатся жить без твоего брата. Никуда они не денутся. Боль уляжется. Ты должна поверить в них. Но, кроме необходимости заботиться о родителях, что еще держит тебя в Карлтоне? Что ты здесь будешь делать?

— То же, что и все, — вздохнув, ответила Блисс.

— Что же именно?

— Как что? Выйду замуж. Заведу детей.

Мисс Бриддл повернула голову:

— Ты не такая, как все, Блисс. — Она подтолкнула к девушке несколько листков бумаги — ее письменные работы. — Прочитай это и потом скажи мне, что ты мечтаешь простаивать у плиты, стряпая обеды, и вытирать детишкам носы.

Блисс посмотрела на бумаги. Все-таки эта старая мымра права. Она и впрямь не горит желанием все дни напролет заниматься стиркой, уборкой и детскими подгузниками. Блисс перебрала в памяти все знакомые ей браки и пришла к выводу, что ни один не достоин того, чтобы стать образцом для подражания. Она с трудом представляла себе, что свело вместе ее мать и отца. Но одну вещь она знала твердо: за годы супружества они переплелись, как корявые ветви дерева, вросли друг в друга, как попавшая под кожу заноза.

— Твой друг Джефф… ты говорила с ним о замужестве?

— Это особая тема.

— И ты этого хочешь?

Блисс пожала плечами:

— Может быть. Моим родителям он нравится. Он же отдает себе отчет в том, какая обстановка у нас в доме. Он мне здорово помогает.

Мисс Бриддл понимающе кивнула.

— Вы с ним когда-нибудь говорили о колледже?

— Шутите? Я ни с кем не говорила о колледже, мисс Бриддл. Ни с единой душой.

Психолог отодвинулась от стола и встала.

— Тебе нужно с кем-нибудь обсудить этот вопрос. — Советница потянулась к полке и сняла с нее три книжки. — Полистай как-нибудь это, — сказала она и положила их на стол перед Блисс. — Подумай и потом приходи ко мне. Может быть, я ошибаюсь. Может быть, тебе не предложат стипендию. Может быть, тебя вообще никуда не примут. Все, что угодно, может произойти. — Мисс Бриддл улыбнулась. — Но если ты попытаешься и если получишь предложение от какого-нибудь колледжа, то тогда и ты, и твоя мать, и я… мы все вместе уговорим твоего отца.

Блисс посмотрела на книги, силясь, однако, придать лицу равнодушное выражение.

— Можно я пойду в класс? — спросила она.

Мисс Бриддл перегнулась через стол:

— Ты мне потом скажешь.

Глава 17. Март 1991 года

Первый ответ пришел снежным мартовским днем. Толстый конверт с логотипом Иллинойсского университета застрял в почтовом ящике по диагонали, потому что был настолько велик, что с трудом помещался в ящик. Ирен вытащила его и схватила обеими руками.

— Ура! — воскликнула она, подставив лицо крупным снежинкам, которые тут же начали таять на ее щеках.

Ирен решила, что лучший ее поступок за последние шесть лет, пробудивший ее саму из затянувшейся депрессии, — это нажим на дочь, нескончаемые попытки убедить Блисс поступить в колледж. Блисс становилась старше, взрослела. Ирен не нужно было никаких дополнительных подтверждений этому факту, чем то, которое прошлой осенью упало ей под ноги, когда она вышла из дома вывесить для просушки белье. Она наклонилась и подобрала завернутую в фольгу пластинку. Жевательная резинка, подумала она, радуясь, что та не развернулась при стирке. Впрочем, уже в следующий миг ей стало понятно, что это такое.

— Не было печали! — Ей тотчас вспомнились первые дни ее знакомства с Нэтом и чем все закончилось — билетом в один конец к церковному алтарю. Причем довольно быстро.

Накинув остальное белье на веревку, Ирен бегом отправилась в дом. Она ни за что не допустит, чтобы Блисс навсегда застряла в Карлтоне, так и не получив шанса выбрать для себя другую судьбу. Девчушка очень сообразительна, очень. С такими мозгами можно стать адвокатом, врачом или даже университетским преподавателем…

Договориться со школой, заставить дочь написать заявление о приеме, отвезти Блисс в Сазерн, чтобы прогуляться по университетскому городку и дать почувствовать, что такое студенческая жизнь, — это было самое трудное из всего, что Ирен когда-либо делала. И самое рискованное. Они с Блисс решили ничего не говорить Нэту или Джеффу о затее с колледжем, пока не получат откуда-нибудь положительный ответ. А до этого момента все должно оставаться лишь рассуждениями. Обычными кухонными разговорами о заветной мечте.

Поэтому в тот вечер Ирен, дождавшись, когда Джефф уйдет домой, а Нэт засядет в полудреме перед телевизором, поднялась наверх и положила конверт на письменный стол перед дочерью.

— И что? — поинтересовалась она, когда прошла минута, но Блисс не обратила внимания ни на мать, ни на конверт. — Не собираешься открывать, что ли?

Выражение лица Блисс ей было не разобрать — поджатые губы, глаза буравят конверт, как будто желая проникнуть в него взглядом. Она не заметила, как дочь вонзила ноготь в карандаш, прежде чем с его помощью подвинуть конверт поближе к себе и открыть.