Плакучее дерево

— Ничего не понять из-за этих облаков, — произнес Нэт, отходя от машины. — Но в хорошую погоду отсюда видны Каскадные горы.

Нэт лично выбрал место для могилки сына, и Ирен благодарно кивнула. Шэп очень любил горы, читал о них все, что попадалось под руку, и всегда старался как можно чаще бывать в горах. Как раз прошлой осенью он заставил родителей сесть в машину и отправиться на запад. Полтора часа они ехали мимо ферм и огромных сосновых лесов. Тогда они все разговаривали друг с другом, поднимаясь на машине по горной дороге все выше и выше. Им навстречу вырастали то гора Джефферсон, то Трехпалый Джек, то другие вершины, чьи названия Ирен не запомнила. Затем деревья как будто неожиданно расступились, и они оказались на диком, продуваемом всеми ветрами плато, беспорядочно заваленном обломками черных камней. Казалось, будто их здесь вывалили из кузова какого-то гигантского грузовика. Когда мать призналась, что они ей напоминают, Шэп рассмеялся и объяснил, что это вулканическая лава.

— Эти горы все еще продолжают формироваться, мам, — сказал он, а сам, дрожа под сильными порывами ветра, начал взбираться на зазубренные скалы. Ирен никогда еще не видела сына в таком радостном, таком приподнятом настроении и поспешила напомнить себе, как замечательно жить там, где что-то действительно меняется.

Нэт улыбнулся жене и дочери, помогая им выбраться из машины, и, сгорбившись, зашагал туда, где уже собрались те, кто понесет гроб. Пришедшие на похороны мужчины все как один принарядились — в праздничных сапожках и шляпах, ковбойских рубашках и джинсах «Рэнглер», на ремнях которых красовались огромные, размером с блюдце пряжки. Кэрол вышла из машины шерифа и взяла за одну руку Ирен, за вторую — племянницу. Немного постояв, женщины тоже последовали за мужчинами в гору.

Ворота на кладбище открылись с таким натужным скрипом, что ему отозвалась карканьем ворона, сидевшая на верхушке одинокого куста можжевельника. Рядом возвышался холмик светлой песчаной земли. Ирен поспешила закрыть глаза, чувствуя, как перед ними уже искорки, а все вокруг словно затянулось туманом и поплыло. Следовало как-то взять себя в руки.

— Нет, — прошептала она. — Не могу.

Кэрол потянула ее за руку, но Ирен не сдвинулась с места.

— Пойдем, дорогая! — услышала она голос сестры. Он прозвучал приглушенно, как далекий звук, пытающийся прорваться в ночной кошмар. — Пойдем, все уже собрались. Успокойся, ты справишься!

Ирен на неверных ногах зашагала вперед, и каждый шаг стоил ей неимоверных усилий. Возле могилы она потянулась к дочери, но Блисс высвободилась и отошла к дереву с толстым стволом и сухими ветвями, на которых кое-где еще оставались зеленые листья. Через несколько минут Блисс вернулась с пригоршней желтоватых, налитых соком жемчужин.

— Они похожи на слезы, — сказала она, показав их сначала тете Кэрол и лишь затем матери. — Как будто дерево плачет.

Ирен провела пальцами по руке дочери и отвернулась. Есть в жизни такое, чего лучше никогда не видеть. В числе таких вещей было и дерево, росшее рядом с могилой сына.

Именно такое дерево.

* * *

Двигаясь внутри тесного круга печальных человеческих лиц, они обошли гроб. Затем собравшиеся один за другим отделялись от группы и подходили к ним, чтобы выразить соболезнование их горю.

— Примите наши соболезнования, — говорили они, осторожно пожимая Ирен руку, как будто это был лоскут старого изношенного кружева. — Мы вам искренне сочувствуем.

Невысокий и толстоватый подросток, примерно ровесник Шэпа или, может быть, чуть помладше, с волосами, примятыми кепкой-бейсболкой, которую он только что снял, произнес эти самые слова, от которых у Ирен перехватило дыхание. У ног мальчика стоял футляр с трубой ее сына. Она тотчас его узнала по хорошо знакомым вмятинам и царапинам. В день трагедии детективы попросили Нэта и Ирен назвать вещи, которые пропали из их дома. Ирен сразу заметила отсутствие трубы. Кроме того, она так и не нашла нитку жемчуга, доставшуюся ей от матери, отцовские часы и кулон в форме сердечка, который Нэт подарил ей на Рождество, когда они переехали в Блейн.

— Где ты это взял? — Голос Нэта был холоден как лед.

Мальчик попятился назад.

— Шэп д-дал м-мне ее, — чуть заикаясь, ответил он. — Я в прошлую субботу играл н-на ней в церкви. Он учил м-меня играть.

Ирен посмотрела на мужа. Шэп никогда раньше никому не давал трубу, да и никогда не упоминал ни о чем подобном.

— Ты в этом уверен? — спросил Нэт.

Мальчик сделал еще один шаг назад:

— Д-да. М-моя сестра подтвердит, она вон там. — Подросток указал на низенькую розовощекую женщину. — Я играл на ее свадьбе.

Нэт еще несколько секунд буравил мальчишку взглядом, затем Ирен подняла футляр и прижала его к груди.

— Спасибо тебе, — прошептала она. — Я думала… — Она поежилась, мысленно представив себе свой дом, перевернутую мебель и забрызганный кровью пол. — Я думала, что трубу украли.

— Нет, мэм. Шэп сам предложил мне взять ее, чтобы я мог сыграть на свадьбе. У меня есть своя труба, но она не сравнится с этой.