Пламенное небо

Полковой врач Людмила Николаевна Полижаева внимательно осмотрела меня и вместе с командиром полка настояла на немедленной операции.

— Вам только кажется, что вы здоровы, — настаивала она, не принимая моих возражений. — Осколки пока «спят», но в любой момент могут «проснуться». Избавиться от них следует пораньше. Вот и командир полка считает, что обстановка позволяет вам госпитализацию.

— Берите предписание — и на У-2.— Николай Иванович повертел в пальцах карандаш и сокрушенно развел руками. — Город Саратов вы знаете. Возвращайтесь отремонтированным.

Я не очень разбираюсь в медицине, понял только главное: не отправь меня тогда Людмила Николаевна в госпиталь, вряд ли я смог бы остаться летчиком.

Операция была сложная, но прошла удачно. Когда мои муки закончились и я улегся на каталку, оперировавшая меня врач-хирург, улыбнувшись одними глазами, сказала:

— Летать будешь. А относительно красоты не беспокойся, сохранили. Вот увидишь, полюбит самая симпатичная артистка.

— Почему именно артистка? — удивился я. Но она прикрикнула:

— Не разговаривать.

Внимательные медсестры отвезли меня в палату. Голова раскалывалась от боли, а я лежал и думал об удивительном явлении — физических страданиях человека. Что, если бы их вообще не существовало? Хорошо было бы это или плохо?.. Окончательно так и не решил.

Спустя десяток дней сняли повязку, дело шло к выписке из госпиталя. Здесь же вместе с боевыми друзьями, врачами и сестрами мы отметили Международный женский день — 8 Марта. Было непривычно весело. Ведь пройден большой путь, пережито много горя и страданий, а впереди у нас долгожданная, необъятная радость — победа!..

В полку товарищи встретили меня как всегда, радушно. Чувство единой, крепкой семьи знакомо каждому фронтовику. Даже в самом маленьком подразделении личный состав живет едиными мыслями, общими заботами. Ты знаешь всех. — и все знают тебя, веришь каждому — и каждый верит тебе. Мне эта закономерность представляется в виде кольца дружбы, в котором и рождается успех любого дела. Потому что нет ничего дороже веры и дружбы между людьми. Душевный контакт, привязанность к товарищам тянет каждого выздоравливающего именно в свою часть.

Полк ждет новых боев. Куда теперь, на какое направление?

В штабе полка меня принял подполковник Миронов.

— Ну, как дела, Иван Никифорович? — улыбнулся он и пошутил: — Смотрю, ты стал легче, проворнее!.. — и серьезно закончил: — С завтрашнего дня приступай с Рязановым к провозным, восстанавливай технику пилотирования и становись в строй.

…Фашисты под сокрушительными ударами наших войск у Сталинграда и на Северном Кавказе откатывались к Ростову-на-Дону и Таманскому полуострову. Здесь к весне 1943 года противнику удалось создать мощную оборонительную полосу — плацдарм для последующего наступления. Так называемая Голубая линия прочно укреплялась, совершенствовалась. Сюда были брошены не только отборные наземные войска, но и не менее отборные военно-воздушные эскадры противника.

Гитлеровское командование стремилось во чтобы то ни стало взять реванш за все неудачи истекшего года. Для этого на сравнительно узком участке фронта были сосредоточены тысячи самолетов 4-го воздушного флота — эскадры «Мельдерс», «Удэт», «Зеленое сердце», «Ас-пик» и другие. Сюда же перебазировались истребители-бомбардировщики ФВ-190, впервые примененные на Кубани.

У противника появился новый истребитель-бомбардировщик «Фокке-Вульф-190». Что это за машина? Какие ее боевые возможности? Все определить и уточнить можно только в бою. Уверен, сумеем выполнить и эту задачу.

Советские войска готовились дать новый решительный отпор врагу, поганящему нашу землю.

Приказ командира короток: будем перебазироваться. Первый пункт посадки — Сальск.

Наступила ранняя весна, но над Таманью нависли отнюдь не весенние тучи. Вылетаем двумя группами. В первой — ведущий группы штурман капитан Н. П. Молчанов, я — его заместитель в воздухе.

Чем ближе к югу, тем темнее земля. Да и время такое: первое апреля. Весна здесь набирает силу, меняет ландшафт.

Летим не спеша, выдерживаем строй. До Сальска остается километров семьдесят. Скоро посадка. Поглядываю на карту, сверяю ориентиры с местностью. Неожиданно в наушниках звучит голос Молчанова:

— Степаненко, веди группу. У меня двигатель дает перебои.

Покачал крыльями и ушел переворотом вниз.

«Что там у него?» — подумал я. Спрашивать нет времени. Передо мной неожиданно встала новая сложная задача. Выполнять подобную мне до сих пор не приходилось. Теперь главное — не сбиться с курса.

Внимательно присматриваюсь к ориентирам, беру управление на себя, ставлю в известность летчиков: слушать мою команду!

Посадка прошла быстро, без отступлений от плана перелета. Заправили и осмотрели машины, приготовились докладывать командиру, как вдруг над нами появился знакомый самолет Молчанова. Двигатель его работал будто бы нормально.

— Понимаешь, — говорил мне Молчанов по пути к командному пункту, — пришлось прибегнуть к высшему пилотажу, сделал перегазовку — и кашель исчез.