Пламенный лед

- Прости, - тихо выговорил Самойлов, легко сжав холодные пальчики. Сейчас она казалась очень хрупкой, под глазами проступили темные круги, а лицо было бледным. Лиза вздохнула и едва заметно повернула голову к мужчине.

- Надеюсь, теперь тебе станет легче. - В ее шепоте слышалась ирония. Макс почувствовал, как она пытается освободить руку, но только сильнее сжал узкую ладошку. На плече и предплечье Лизы он заметил несколько синяков и сразу понял, что это следы его рук. Стало еще поганее.

- Я не хотел этого.

- Что уж там… – Она отвернулась, но попытки высвободить кисть оставила.

- Прости.

Напоследок Макс погладил костяшки ее пальчиков. Он ощущал острое и совершенно неуместное желание коснуться губами ее лба или щеки. Больничные стены навевали тоску, обстановка угнетала. Почему-то он чувствовал тревогу от того, что сейчас Лиза останется один на один со всем этим, в окружении незнакомых людей.

Бредя по коридору, Макс ощущал растерянность. Доехать до дома, поесть, принять душ… Все как всегда, да только совсем иначе. Всего один опрометчивый шаг. Чувство вины лежало на сердце свинцовым грузом. Ее мечты, ее стремления… Ни о каком чемпионате мира речи для Лизы теперь идти не могло. Врачи вполне прозрачно намекнули, что о спорте ей, вероятнее всего, придется забыть.

Нужно было вернуться в школу за вещами. В спешке он только и успел сменить коньки на ботинки и захватить с собой верхнюю одежду. Ясно представилось кровавое пятно на льду, Лиза, тщетно пытающаяся подняться на ноги после удара. От мысли о том, что он мог убить ее, похолодели руки. Ее улыбка, ее гибкое стройное тело, ее невыносимо-голубые глаза…

***

- Чёрт, - выругался Миронов, когда выскользнувшая из его рук тарелка разлетелась вдребезги.

Ксюша поджала губы. Прошло уже больше часа с того момента, как они вернулись домой, а Женя не сказал ей и трех десятков слов. Девушка прекрасно понимала, что он переживает, чувствуя в произошедшем и свою вину, но молчать дальше смысла не было. В конце концов, у нее и у самой нервы звенели от напряжения.

- Ты должен поговорить с Максимилианом, - заявила она, сложив руки на груди.

Обернувшись, Женя наградил Ксению тяжелым взглядом. – И не смотри так на меня! Сам знаешь, что должен был сделать это раньше.

- Должен, - рыкнул в ответ Миронов. – Я много чего был должен сделать и не сделал.

- Так сделай это хотя бы сейчас! – воскликнула Ксюша. – Если бы ты вмешался раньше…

- Ну давай, скажи, что ты меня предупреждала! – рявкнул мужчина и захлопнул дверцу подвесного шкафчика с такой силой, что послышалось звяканье посуды.

Ксения сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Если они поругаются, лучше от этого никому не станет, и, наверное, ей сейчас все-таки легче, чем ему. Женя налил в чайник воды и включил его. Мелкие осколки разбитой посуды хрустели под ногами, царапая и без того натянутые нервы, но мужчина не обращал на это внимания. Выдержка Ксюши оказалась менее прочной. Взяв веник, она собрала черепки и кинула их в мусорное ведро. После этого опять заговорила:

- Я не думаю, что он сделал это специально.

- Хочется в это верить.

Женя достал две чашки и поставил на стол. Не хотелось ни есть, не пить, но нужно было отвлечься хоть на что-то. От недосыпа появился неприятный озноб, хотелось согреться. Несмотря на то, что в больнице они провели почти половину ночи, сна не было ни в одном глазу, тренировки на завтра он отменил. Какие уж там тренировки…

- Не знаю, что между ними произошло. - Усевшись на табуретку, Ксюша подняла взгляд на Евгения. – Макс ничего не говорит. Сказал только, что это случайность.

- Мне казалось, что в самом деле будет лучше, если я не стану вмешиваться. - Миронов уперся кулаками в столешницу. – Самойлов ее то к бортику прижмет, то скажет что-то, но я и предположить не мог…

Ксения встала и подошла к мужчине со спины, коснулась его плеча ладонью, затем обняла и выдохнула. Он почувствовал ее теплое дыхание у себя между лопаток и положил руки поверх ее ладошек, сомкнувшихся на его животе.

- Ты позвонил ее родителям?

- Да. - Повернувшись, Миронов прижал голову девушки к своему плечу. – И Сергею тоже. Он должен завтра прилететь.

Ксения промолчала. Высвободилась из мужских рук и, разлив чай по кружкам, снова уселась на табуретку. Рассеянным взглядом она рассматривала рисунок на своей чашке, потом зачем-то размешала несладкий чай маленькой серебряной ложечкой. Женя уселся рядом.

- Это будут тяжелые дни, - в задумчивости проговорила Синицина и подняла глаза на мужчину. Тот в ответ кивнул.

***

Сергей прилетел в Москву ранним утром. Родной город по обыкновению встретил его суетой, грязно-серым небом и полной неизвестностью. Было страшно. Прежде Сергей никогда не думал, что он будет так бояться за Лизу, что он в принципе способен так бояться за нее. Они и близки-то никогда не были, сестра всегда являлась для него чем-то незначительным, неважным, но сегодня, садясь в самолет, он ощущал страх – страх потерять ее. После звонка Миронова, не колеблясь ни минуты, он взял билет на рейс Париж-Москва и тут же поехал в аэропорт.