Пламенный Путь

– Полная ерунда! – Владыка резко взмахнул рукой в полемическом запале. – Плотная опека со стороны ближайшего окружения Архонта и, выражаясь современным языком, своевременный «слив» информации в нужные руки – вовсе не признак тотальной гениальности и превосходства еврейской нации над всеми прочими народами, что бы там ни возомнили о себе сами иудеи. Возьмем, к примеру, наших новоявленных олигархов и прочую «элиту». Там ведь сплошь Иосифы, Давиды и Моисеи. В свое время им было ниспослано знание, якобы от Бога, и они, как заведенные роботы, стали следовать полученным инструкциям. В результате огромные богатства, нажитые непосильным многолетним трудом миллионов людей, оказались в жадных лапах ограниченной кучки «избранных». А великую нацию, сдерживавшую натиск оголтелого сионизма на протяжении целого тысячелетия, втоптали в грязь, довели до позорного нищенского состояния, толкнули на грань полного вырождения. И самое страшное, что я – Великий Князь, призванный защищать и оберегать эту землю и народы, ее населяющие, не могу пошевелить пальцем, чтобы прекратить этот беспредел. А если чего и предпринимаем, так с оглядкой, осторожно, чтобы сатрапы Архонта не пронюхали и не доложили кому следует.

Маг весело посмотрел на разошедшегося не на шутку Владыку.

– А вы не антисемит ли часом, уважаемый Князь, или этот… ну как его… юдофоб?

– Ну что вы, милостивый государь, – Владыка отрицательно замотал головой. – Не бывает наций плохих и хороших, как бы там некоторые ни кичились своими корнями и своей богоизбранностью. Евреев я очень даже уважаю за старательность, аккуратность в делах и целеустремленность. Но ведь может получиться так, как часто происходит в многодетных семьях. Приласкала мамка любимого сыночка, конфетку втайне от других в ручку сунула, а прочим детишкам в ласке отказала и сладостями обделила. А теперь представьте, что произойдет, когда мать отлучится из дома.

– Чего уж тут представлять, – ухмыльнулся Маг, – отделают парня за милую душу, чтобы в следующий раз держался подальше от маменьки и ее ласк.

– Во-во, и я о том же. Только вместо подзатыльников и зуботычин на «обласканное чадо» в нашем случае обрушится ядерный шквал. Вновь евреев станут загонять в позорные гетто и концлагеря, а на спине и груди начнут писать букву «J». И все из-за того, что один великий человек на земле питал банальную слабость к своим бывшим соотечественникам и, как слепая в своем эгоизме мать, делал все, чтобы им жилось как можно слаще за счет «прочих своих деток». И ничего с этим не поделаешь. Приходится терпеть. Хоть и не мешало бы кое-что поменять в этом мире, хотя бы ради блага самих же евреев.

Тем временем мужчины подошли к деревянной беседке, расположенной на небольшой возвышенности в десятке метров от воды. Это, с позволения сказать, строение, в отличие от прочих зданий резиденции Великого Князя, не отличалось вычурностью или какой-то особенной изюминкой. Шесть врытых в землю круглых столбов. Крытая поседевшей от времени дранкой крыша-навес. Промежутки между столбами забраны деревянными решетками. Решетчатые стены плотно увиты плющом и хмелем. Некоторые плети умудрились добраться до самого верха крыши. Внутри на дощатом полу два удобных плетеных кресла и стол, уставленный самыми разнообразными напитками, вазами с легкими закусками, сладостями и свежими фруктами.

Владыка широким жестом пригласил гостя к столу, и вместе они проследовали внутрь беседки. Маг попросил налить ему легкого сухого вина, Иван Николаевич, несмотря на довольно ранний час, предпочел армянский коньяк. Чокнулись бокалами по русскому обычаю и по настоянию хозяина выпили за здоровье гостя. Ранняя прогулка на свежем воздухе в достаточной степени стимулировала аппетит обоих мужчин, и они основательно закусили бутербродами с черной и красной икрой и восхитительной кулебякой с начинкой из севрюги и осетрины. В самом конце трапезы, как по мановению волшебной палочки, все лишнее со стола исчезло, а вместо этого появились две дымящихся чашки свежезаваренного крепкого кофе. За завтраком разговаривали о разных пустяках, лишь, отхлебнув глоток восхитительного напитка, Маг зажмурился от удовольствия и наконец вернулся к прерванному разговору:

– Так вы его, Иван Николаевич, на честную дуэль вызовите. Я имею в виду Архонта вашего Закария. У нас именно так разбираются между собой маги. Выберут какой-нибудь непригодный для жизни мирок и валтузят друг дружку до тех пор, пока один из них не отдаст богу душу. Вообще-то бывает, что погибают оба.