Пламенный цветок (СИ)

В глазах предательски защипало. Рениса сильнее сжала кулаки, пытаясь сдержаться и не расплакаться. Она ощущала себя глупым беспомощным щенком, которого схватили за шиворот и несколько раз встряхнули для острастки.

— Я не понимаю… — прошептала Рениса, вновь стыдливо смотря в пол.

— Что ж, тогда выскажусь яснее, — Тон Аулуса внезапно стал очень серьёзным. — Мне не нужна любовница, сэйлини, и уж тем более я не собираюсь заводить себе врагов среди нагов, но мы заключили с вами контракт, а это неизбежно скажется на репутации вашей семьи, если, конечно, не узаконить отношения…

— Вы предлагаете мне выйти за вас?! — Рениса была не в силах поверить в происходящее.

— Верно, — Аулус кивнул, а затем предостерёг: — Советую вам не затягивать с решением. Касайрис хоть и слаба, но сейчас её жажда мести, как никогда высока, и вскоре выплеснется наружу. Филиппу она навредить не сможет, а значит, именно вы окажетесь под ударом. Вторая дочь, спутавшаяся с эльфом, пусть и полукровкой, — боюсь, после такого разоблачения вашу семью уже ничто не сможет спасти…

Ещё никогда прежде Рениса не чувствовала себя такой растерянной и жалкой. Она больно ущипнула себя, надеясь, что это поможет ей проснуться. Но, увы, демон, стоявший напротив, не растаял и не рассеялся. Всё было наяву.

— Я верну вас домой, чтобы вы могли всё спокойно обдумать, — сообщил Аулус, подходя к стене. Его пальцы быстро нарисовали большой круг, который тут же начал наполняться стремительно сгущающейся серебристой дымкой. Не прошло и пары секунд, как густой туман превратилась в зеркальную гладь, в отражении которой Рениса увидела мастерскую дядюшки Ре. Комната выглядела точно так же, как и в день, когда Аулус приходил в последний раз. Демон жестом подозвал Ренису к отражению.

— Буду ждать вашего ответа, — сказал он напоследок, после чего исчез сам, рассыпавшись в воздухе на сотню огненных пташек.

Рениса, недолго думая, шагнула в портал, и уже через миг её окутал запах красок и масла. Но не успела она насладиться этим пьянящим ароматом, как дверь мастерской с грохотом распахнулась, и в комнату влетел растрёпанный отец. Он тяжело дышал, словно после длительной пробежки, и выглядел крайне обеспокоенным.

— Слава Полозу, ты здесь! — хватаясь за грудь, произнёс он. — Собирайся скорее, надо возвращаться домой!

— Что-то случилось? — озадаченно переспросила она.

— Случилось?! — На губах Роша возникла горькая ухмылка. — Да, дочка, случилось. Муж твоей сестры возродил древнее царство и теперь призывает преклонить колено всех нагов, которые хотят вернуться в былые земли.

Древнее царство? Это ещё что такое? Рениса с недоумением уставилась на отца. Она была совершенно сбита с толку: слова Роша показались ей бредом сумасшедшего. Однако совершенно разбитый вид отца не оставлял сомнений. Рош был не из тех, кто верил непроверенным слухам и позволял каким-то сказкам одурачить себя.

— И что же? — Рениса тщетно пыталась понять, что это всё могло значить. — Мы переселяемся?

— Не городи ерунды! Мы всегда были верны кобре и Полозу! Вот только твой паршивец-брат посчитал иначе! Видите ли, его там сразу назначили главным послом! Мальчишку! И о чём этот, будь он трижды проклят, Даркал только думает!

— Рэл нас предал? — переспросила Рениса, и резкий удар кулаком по дверному косяку объяснил всё раньше, чем отец, вновь хватаясь за грудь, простонал:

— О Полоз, почему мои дети так стремятся опозорить меня?!

Лицо Роша исказилось от боли. Только сейчас Рениса заметила, как потемнели его прежде яркие глаза, и в них раньше времени появился змеиный зрачок, — первый признак перехода в последнее возвышение.

— Прости, — выдавила Рениса, чувствуя, как горлу подступает комок, а глаза наполняются слезами.

Настроение 10. Раскаяние. Этьен

Этьен:

Он не мог поверить, что его, как котёнка, вышвырнули из спальни. И не кто-то в порыве ревности или возмущения попранием морали, а девушка, которая всего несколько минут назад готова была ему отдаться. С ней, определённо, что-то произошло.

— Неужели опять эта брачная метка? — разочарованно спросил Этьен сам себя и устало привалился к влажной стене потайного хода. — Что это за колдовство только такое?!

Он тщетно пытался восстановить в памяти все события, ища момент, когда именно случился перелом, но это было безнадёжно. Возбуждённый мозг отказывался думать и анализировать. Тело всё ещё изнывало от неудовлетворённой страсти, которую не способна была остудить даже холодная каменная стена. И опять его терзало досадливое чувство, что над ним издеваются.

— Ну и что мне теперь делать? — Вопрос повис в сыром воздухе.

Неохотно Этьен повернулся и взглянул на секретную панель.

«Может, вернуться, и попытаться магией снять клеймо? — возникла нелепая мысль, но он тут же её отогнал. — А что если меня выгнали вовсе не из-за неё?»