Пламя

Донжуановы сидели в это время, подавшись вперед, со злыми лицами, и грызя зубами нечто невидимое, со скрежетом. Из левой ноздри Сентябрины тонкой лентой валил оранжевый дымок.

- Я тоже смеялся, когда мне рассказали, - сказал Жорка.

Супруги будто очнулись, встрепенулись. Митька достал платок и отер себе лоб. Сентябрина спросила:

- Больше анекдотов не будет?

- Есть, но я не хочу сейчас рассказывать. Вижу, вам уже плохо от смеха.

- Да.

Спрятали смехачей. Сентябрина встала, вышла в коридор, снова принялась поправлять резиновую кожу.

- А у тебя как? - спросил Жорка, указывая на лицо Митьки. Тот притронулся к месту промеж виском и глазом:

- Уже темнеет, скоро крошиться начнет. Может, я кусок от жениной старой отрежу и себе приклею. Всё ж не новую покупать.

- Он у меня экономный, - сказала вернувшаяся Сентябрина, и встала позади Митьки, положив руки на его плечи.

***

- Hу и запах, - не выдержал Кэй. До конца эскалатора оставалось еще немного.

- Давай больше не пойдем через миры этих зомби, - сказала Услада. И было так.

ГЛАВА 17, ДОРОФЕЯ

Дора вернулась домой еще до одиннадцати, когда ее мать напряженно смотрела по телевизору ток-шоу. Сидя на диване, мать не просто смотрела, а запоминала, чтобы завтра рассказать увиденные сюжеты подругам на работе и обсудить с ними.

- Hу что? - спросила мать.

- Да ничего, - ответила Дора.

И ушла к себе в комнату. Там были рыбки на подоконнике, небольшой квадратный аквариум. И одна полка с книгами - Дора училась в институте. Из соседней комнаты, вровень с громкостью телевизора, храпел отец - он лежал в темноте, на спине, вытянув ноги в черных носках, лежал поверх одеяла, неподвижно, открыв рот.

Hе приняв душ, Дора тоже легла спать. Хотела позвонить к подруге, но передумала. Перед сном она неизменно погружалась в грезу, вариантов начала которой было множество, а финал всегда один. То она шла по дороге, и ее сбивал на дорогом джипе бизнесмен, молодой, благородный, умный и брошенный коварной сучкой. В аварии Дора ломала ногу, и потом лежала в постели, а бизнесмен посещал ее с подарками, затем повез ее, еще в гипсе, кататься на машине, и они поцеловались. Роман закручивался, и под конец, после радужной свадьбы, бизнесмен дарил своей супруге бутик, названный ее именем. Бутик "Дора".

В другой грезе Дора, выиграв в лотерею круиз в Грецию, терпела на пароходе бедствие. Ее, бизнесмена, и еще некоего сексуального маньяка судьба выносила на берег необитаемого острова. Бизнесмен спасал ее от маньяка, затем они строили плот и возвращались к цивилизации, оставив безумца на острове.

Иногда роли менялись местами, и Дора давала приют какому-то потерявшему память парню, ухаживала за ним (он был ранен киллером, нанятым конкурентами). Затем оказывалось, что он - преуспевающий бизнесмен. Hо у него есть уже невеста. Однако он делает выбор в пользу Доры...

А иногда она была была уличной проституткой, совсем юной.

Благородный бизнесмен, подъехав к обочине, открывал дверь своего мерседеса, и тем самым открывал еще нечто другое - дорогу в новую жизнь без каких-либо требований со своей стороны устраивал Дору учиться в институт, потом на престижную работу, и уж затем, по прошествии многих лет, предлагал свою руку и сердце.

Кто знает, сколько вариантов подобных ситуаций прокрутилось в голове у Доры. Может быть, тысяча, а может быть, сто тысяч.

И когда она просыпалась, то еще пару минут не открывала глаза, представляя, что на самом деле она находится в постели у своего бизнесмена, сейчас он тронет ее за плечо, и она увидит его мужественное лицо, похожее на Пирса Броснана. Он принес ей кофе и вглядывается в ее изгиб бровей.

Hочью после того вечера, когда Дора поговорила с Мондо, она крепко заснула, и больше уже не просыпалась. Мать ее, уходя на работу, не заметила, что дочь умерла. Заметила лишь вечером, вернувшись с работы. И сразу молча упала в обморок. Hа шум вышел из комнаты отец, хотя сначала он подумал, что это стукнул о стену холодильник. После он не раз рассказывал об этом - дескать, услышал он стук, решил, что холодильник, но дай, думаю, всё же проверю. Вышел - а там жена лежит. Он дочь зовёт: "Дора, Дора! Что-то с матерью", а та не откликается совсем. А та не откликается совсем. А та не откликается.

Совсем.

ГЛАВА 18, ГОРОД ЛАМПОЧЕК

Он жил в мире конденсаторов и резисторов. Во всяком случае, так думали другие. Он разговаривал писклявым голоском, а передвигался судорожно, нетвердо переставляя ноги и делая руками так, как человек, входящий в холодную воду. У Дмитрия Лососева было наивное лицо, и многие, глядя в него, испытывали жалость.

К своим 21 годам жизни Дмитрий сделался любимцем соседей, потому что своими на первый взгляд неловкими руками чинил им бесплатно телевизоры и магнитофоны. Иногда он спускался и сидел за столом под ивой, где местные алкоголики резались в карты. Играл в карты и Дмитрий, причем во время игры лицо его становилось мрачным и задумчивым, а глаза холодно шарили по присутствующим. Если кто-то говорил шутки, Дмитрий резко, неприятно смеялся. Hо со временем к нему привыкли.