Пламя

Голос Джоанны прервался, когда Гэвин осторожно потянул ее за руку, приблизив лицо девушки к своим губам.

– А как насчет меня? – Его губы нежно прикоснулись к бархатной коже щеки. – Ведь это ты украла мой разум.

Он поймал ее губы в легком поцелуе. Откликнувшись, Джоанна обняла его одной рукой за шею, давая понять, что готова к продолжению.

– Вот видишь! – Он слегка отстранился. – А ты еще жалуешься на меня. Говорю тебе, Джоанна, что мы не можем заниматься этим каждый раз, когда ты не хочешь отвечать на мои вопросы.

– Разве? – спросила она, прижимаясь к его губам.

– Дьявольщина!

Как только это слово сорвалось с его уст, Гэвин схватил ее за талию, ловко снял с лошади и усадил к себе на колени. Ее голос был тихим и чарующим.

– Ты просто варвар. Чем же этот способ нехорош как аргумент для разрешения споров?

Их губы в очередной раз слились в неистовом поцелуе.

– Мы никогда не спорим.

– Разумеется, – выдохнула она, улыбаясь. – Мы сражаемся!

– Нет, – провоцировал он, поглаживая ее бедро. – Мы только противоречим друг другу.

– Это правда, – ответила она, глубоко вздохнув и продолжая ласкать губами его шею. – И каждый раз, когда чаша весов склоняется в мою сторону, ты пытаешься заняться со мной любовью.

Что бы ты ни говорил, Гэвин Керр, похоже, что это мой разум украден!

Уже не пытаясь сдерживать свои чувства, он обнял ее и еще плотнее прижал к своему пульсирующему орудию.

– Я пришел к выводу, что вы, милейшая девушка, самое необузданное и страстное создание, которое я когда-либо встречал.

– Ты хочешь сказать – распутное? – Слова Джоанны завершились тихим стоном, когда его пальцы нащупали сосок сквозь мягкую шерсть ее платья.

Гэвин осмотрелся и обнаружил укромное местечко под огромным выступом скалы. Пришпорив коня, он выехал на вершину холма и внимательно оглядел расстилающееся вокруг открытое пространство. Вдали он увидел озеро, искрящееся в ярких лучах солнечного света.

– Если хочешь знать, Джоанна, – рассмеялся он, – это я распутник. Подозреваю, ты хорошо осведомлена о моей слабости.

Направив лошадь к основанию скалы, Гэвин еще сильнее прижал ее к себе и куснул за мочку уха. Рассмеявшись, когда она взвизгнула, он снял ее с лошади и спрыгнул сам. Сохраняя молчание, они перелезли через валун на травянистую площадку с видом на озеро, где он с притворной серьезностью подтолкнул ее к отшлифованной поверхности большого камня.

Когда он завладел ее ртом, глубоко проникнув языком в его нежные углубления, руки Джоанны обхватили его, а ее бедра стали соблазняюще тереться о его чресла.

– Ты не сможешь воспротивиться такой аргументации, – произнесла она, задыхаясь, когда он прервал поцелуй.

– А что ты скажешь на такой довод? – Гэвин распустил завязку на ее плаще.

– Ты не сможешь заставить меня изменить мнение только потому, что взял меня с собой в аббатство.

Сорвав с плеч Джоанны плащ, он бросил его на землю, а затем большими пальцами своих огромных ладоней медленно приподнял ее грудь, поочередно прихватывая ртом сквозь одежду. Охваченная нарастающей волной страсти, Джоанна прислонила голову к скале и мягко прошлась пальцами по его густым волосам.

– Возьми меня, Гэвин. Подари мне свою любовь.

Встав позади нее, он молча распустил завязки на ее платье.

– Не раньше чем ты дашь мне слово, что после этого хорошенько обдумаешь все, что увидела и услышала в аббатстве. – Он резко дернул за ворот ее платья, удовлетворенно улыбнувшись, когда обнажилась грудь. Зажав сосок двумя пальцами, он приник ртом к ожидавшей его добыче. – Отбрось предвзятость, дорогая, и прислушайся к своему сердцу.

– Никогда, – простонала Джоанна, когда он стал нежно посасывать ее чувствительную плоть. – Я не могу забыть прошлое.

Он поднял ее юбки и удобно разместил одну ногу между бедрами Джоанны. Девушка крепко обняла его за шею и плечи и уже привычным движением обхватила ногами его бедра.

– Я не призываю тебя все забыть. – Пальцы Гэвина пробрались к обнаженным ягодицам, еще сильнее прижимая ее к себе. – Все, что я прошу, – это хорошо все продумать. Мать с большой долей вероятности может оказаться невиновной.

Пока Джоанна отрицательно мотала головой, он положил ладонь на ее трепещущую плоть и глубоко запустил два пальца во влажную пещерку между ее ног. Едва пальцы Гэвина начали проделывать ритмичные движения, дыхание Джоанны стало прерывистым. Ее возбуждение все нарастало и нарастало, но он, продолжая крепко прижимать девушку к себе, дразнил ее, шевеля пальцами и наблюдая, как она сладострастно извивается в его руках.

– Ради всех святых, возьми меня, Гэвин.

– Дай Матери шанс, Джоанна, – услышала она хриплый ответ. Он знал, что не сможет долго сдерживаться. – Отбрось предвзятость и призови на помощь разум.

– Я… я… в чем… о-о… виновна?

Он глубоко заглянул в ее темные синие глаза, затуманенные страстью.

– Да, Джоанна, – прошептал он. – Ты тоже виновна. Это проклятие называется жизнью. Я знаю это, поскольку вынужден нести эту кару почти ежедневно.