Пламя Деметры

Поколебавшись, Рамирес встал из-за столика и решительно направился к девушке. Он сел напротив нее, поставил пиво на стол и вежливо спросил:

- Вы позволите?

Девушка молча кивнула, продолжая глядеть куда-то в пространство. Рамирес растерянно сидел напротив и не знал, как начать разговор. Он чувствовал себя как подросток, впервые в жизни осмелившийся познакомиться с девушкой на улице.

- Почему вы плачете? - Рамирес решил сразу взять быка за рога.

Девушка наконец-то проявила какое-то подобие интереса. Она бросила быстрый взгляд на Рамиреса, снова отвела глаза, всхлипнула и безразлично произнесла:

- Кого это волнует?

- Это волнует меня, - сказал Рамирес, стараясь, чтобы его голос звучал проникновенно. - По-моему, неправильно, что такая красивая девушка сидит одна и плачет.

- Трахнуться хочешь? - Теперь в ее взгляде читалось презрение.

Рамирес аж поперхнулся.

- Разве я похож на малолетнего придурка с членом вместо головы? возмутился он.

- Вот и я удивилась, - констатировала девушка и хихикнула.

Рамирес тоже хихикнул.

- Меня зовут Джон, - представился он. - Расскажите мне, что вас тревожит, и я постараюсь помочь. Я занимаю довольно большой пост...

- Это не поможет, - махнула рукой девушка. - Мой отец погиб под Нью-Майами. Его сожгли ящеры.

- Примите мои соболезнования... - начал Рамирес, но незнакомка снова остановила его, махнув рукой.

- Оставьте их при себе, они не помогут, - заявила она. - Человек уже умер, его не вернешь. Вам не понять этого. У вас кто-нибудь погиб в этой войне?

- Мой старый знакомый. Не могу сказать, что мы были друзьями, но он вытащил меня из грязи на Гефесте, не дал спиться...

- Вы были на Гефесте? Постойте, вы... Джон Рамирес?!

- Да, - Рамирес улыбнулся до ушей. - А вы так и не представились.

- Галя Козлова, - она протянула руку, Рамирес ее пожал и сразу подумал, что надо было поцеловать. У русских почему-то не принято рукопожатие между мужчиной и женщиной.

- Вам что-нибудь заказать? - спросил Рамирес.

- Да, что-нибудь поубойнее. У вас здесь неограниченный кредит?

- Не знаю, я много не пью. Но мне еще никогда не отказывали.

- Тогда закажите мне что-нибудь покрепче. Я уже израсходовала кредит на месяц вперед.

- Не самый хороший способ справиться с горем. Я тоже пробовал пить с горя, потом становится еще хуже, можете мне поверить.

- Да, мне уже говорили. Но останавливаться так не хочется!

- Рано или поздно остановиться придется. Лучше рано, чем поздно, ломка не будет такой мучительной.

- У вас тоже какое-то горе? Хотя постойте, вы говорили... ваш друг погиб, да?

- Нет, я пил не из-за этого. Это очень банально, но от меня ушла любимая женщина. Галя хихикнула.

- Это не смешно, - обиделся Рамирес. - Я ее любил, любил по-настоящему, больше жизни, а она взяла и ушла. А потом я случайно узнал, что она была проституткой, ей был нужен не я, а мой кредит.

- И к кому же она ушла, если не секрет? К самому Багрову?

- К одному терминатору из особого отдела.

- Разве терминаторы сдаются в плен?

- Выходит, что сдаются. Впрочем, это был необычный терминатор, его комиссовали по психике. Он работал в одной курьерской конторе.

- Терминатор в обычной курьерской конторе?

- Не совсем в обычной. Он занимался межпланетными доставками ценных грузов.

- У него кредит больше, чем у тебя? То есть, я хотела сказать, у вас...

- Давай лучше будем на "ты". До революции братья и сестры всегда обращались друг к другу на "ты". Это сейчас в братство принимают всех подряд, а раньше братья были действительно братьями.

- Расскажи мне про Гефест.

Рамирес начал рассказывать про Гефест. Он рассказывал долго, а потом они поехали к нему домой.

6

Расследование убийства Сингха зашло в тупик. Анатолий сдался уже на второй день. Дзимбээ сказал, чтобы Анатолий не расстраивался, ведь то, что ничего не удалось сделать, вовсе не означает, что он плохо работает. То, что не получилось у роботов, может получиться у людей. Пусть лучше поработают обычные полицейские, бывшие свиноголовые. Они хоть и не умеют командовать роботами, но зато хорошо умеют делать все остальное.

Покончив с делом Сингха, Анатолий занялся делом Вайшнавайи. Лучший боец братства жил в роскошном частном доме в элитном районе Олимпа, там, где раньше обитали топ-менеджеры корпораций, а ныне - высшие чины братства. Роботы бегали туда-сюда, вынюхивая неизвестно что, Анатолий ходил по комнатам и не находил ничего, что помогло бы пролить свет на загадку. Подполковник Вайшнавайя, бывший заместитель командира пехотного батальона, член братства с двухлетним стажем, руководитель большой ячейки, ни с того ни с сего приставил к виску дуло пистолета и нажал на спуск. Обычно самоубийцы оставляют предсмертные записки, вполне возможно, что и Вайшнавайя оставил записку, но после того, как электрическая пуля разнесла в пыль его череп, в комнате выгорело все, вплоть до штукатурки на стенах. Если записка и была, она сгорела вместе с комнатой.