Пламя Деметры

— Постучите по дереву. Если не произойдет ничего неожиданного, вы будете более чем нормальным. Я посмотрел ваше досье, вы были комиссованы из-за психологических проблем, правильно?

— Правильно.

— Я проверил вашу карту личности. Я больше не вижу следов того расстройства.

— Я вылечился?!

— Наоборот, вы заболели. Когда человек заболевает раком, он обычно вылечивается от всех вирусных инфекций. Так и вы — из-за нервного истощения старые комплексы ослабли. Если правильно провести лечение, вы сможете вернуться в строй. Вы этого хотите?

— Хочу ли я этого? Вы издеваетесь? Кстати, это правда, что бойцам моего класса специально промывают мозги, чтобы они получали удовольствие от своей работы?

Психиатр ехидно хмыкнул и спросил:

— А правда, что на обойме пистолета есть специальная железячка слева, чтобы пружину оттягивать?

— Она не для того! Когда выстреливается последний патрон, она стопорит… как бы это объяснить…

— Не надо объяснять. Вы уже поняли ответ на вопрос?

— Намекаете, что удовольствие от работы — как бы побочный эффект?

— Не как бы, а побочный. Бойцы вашего класса не имеют психоблоков… Кстати, о психоблоке.

— Его выставил один из лидеров… как бы это сказать, чтобы не раскрыть тайну…

— Меня не интересует, кто его выставил, меня интересует, что этот психоблок вам запрещает.

— Отказываться от выполнения приказов одного человека. Но он уже мертв, а его соратники теперь на нашей стороне.

— Тем не менее психоблок у вас есть. Раз он не рассосался сам собой, значит, он все еще актуален. У нас есть инструкция…

— Не пускать в бой бойцов с психоблоками?

— Вот именно.

— Но почему?

— Потому что психоблоки иногда имеют недокументированные функции. И не надо делать такое лицо. В нашей науке законы пишутся кровью.

— Значит, я не смогу вернуться… ну, вы понимаете…

— До конца курса лечения — ни в коем случае.

— А сколько продлится лечение?

— Месяц, два, может, три. Поживем — увидим. И не надо делать такое лицо, боевые действия вам сейчас абсолютно противопоказаны. Да вы и сами должны понимать, у вас такое истощение… Короче говоря, пора приступать к лечению. Собирайте вещи, через полтора часа за вами прилетит самолет, отправитесь на Мальдивы, там у нас санаторий специально для таких случаев. Отдохнете, расслабитесь, наберетесь сил, а потом посмотрим, может, и получите направление на повторную медкомиссию. Но я ничего не обещаю.

— А что с Якадзуно?

— С вашим товарищем?

— Да.

— С ним все нормально. Тоже нервное истощение, но гораздо менее выраженное.

— Я могу взять его с собой?

— Этот санаторий только для бойцов класса Е.

— Его присутствие поможет мне вылечиться.

— Вы любовники?

Анатолий негодующе фыркнул.

— Я гетеросексуален. Мы просто друзья.

— Вы вместе сражались?

— Вроде того. Он спас мою жизнь, а я его.

— Понимаю. Хорошо, он полетит с вами. Если сам согласится. Но он будет с вами только до тех пор, пока ваш лечащий врач будет считать, что от его присутствия есть польза.

— Разве не вы будете меня лечить?

— Я сдаю вас Джулиану Ройсу. Очень хороший психиатр, как раз специализируется на нервном истощении у трансформированных субъектов.

— А у вас какая специальность?

— Специальность та же самая — психиатр. А специализация экспресс-диагностика. Я специализируюсь по экстренным мерам, долгое лечение — не моя сфера деятельности. Вопросы у вас есть?

Вопросов у Анатолия не было. А через два часа он и Якадзуно были уже в санатории.

Странное дело, мечта Анатолия сбылась, он получил заслуженный отдых, но это его не радовало. Сейчас его тянуло обратно, в душные джунгли Деметры, в зловещие темные коридоры подземных сооружений, в кабину «Чайки», в особняк, в котором ждала Полина. Черт возьми, неужели он успел по-настоящему привязаться к этой проститутке? Воистину, человеческая душа — потемки. Особенно собственная.

Якадзуно развалился в шезлонге, в одной руке он держал стакан с чем-то алкогольным, а другой обнимал смазливую негритянку. Анатолий пристально посмотрел на него, и во взгляде друга Анатолий прочитал ту же самую затаенную тоску. Здесь, на Земле, в этом празднике жизни они были лишними. Судьба ждала их на Деметре.

4

Кузнецов с самого начала дал понять, что считает Ибрагима более главным, чем Дзимбээ. Так оно, собственно, и было, Дзимбээ безоговорочно признавал превосходство Ибрагима, но когда тебя так явно игнорируют, начинаешь чувствовать себя дискомфортно.

Для стороннего наблюдателя разговор Андрея Кузнецова с Ибрагимом Бахтияром выглядел очень странно. Кузнецов не имел встроенного процессора в голове, но был прекрасно осведомлен о возможностях собеседника и потому не тратил времени на излишнее сотрясение воздуха. Кузнецов сразу установил прямое соединение между своей мобилой и мозгом Ибрагима, и теперь большая часть их общения сводилась к тому, что Кузнецов подсовывал один файл за другим, Ибрагим их телепатически просматривал, а вслух произносились только уточняющие вопросы да еще обрывочные комментарии, из которых никак невозможно понять суть разговора.