Пламя для Снеженики

— Если ты о Марессе, то — нет, не отступлю! Не позволю отнять ее у меня!

— Какие пафосные речи! — с иронией отозвался Рон, и я была с ним полностью солидарна.

Фирион нехорошо прищурился, языки пламени на его ладонях взвились почти что к самому потолку, вынуждая пчелку забиться в прихотливые изгибы рисунка на лепных стенах и уже оттуда наблюдать за развитием событий.

— Речи, достойные правителя! — отозвался Фирион. — Поэтому не забывайся! И я приказываю тебе отступить! Уж не знаю, почему ты вернулся в мир живых, но лучше бы тебе снова сгинуть и теперь навсегда!

— Это ты не забывайся, мальчик! — эту фразу Эферон молвил ровным тоном, но мне почудилось, что по коридору пронесся огненный смерч, грозящий спалить все на своем пути.

Фирион нервно дернулся и несколько торопливо проговорил:

— Ты обязан мне подчиняться! Прадеда моего ты беспрекословно слушался!

Рон остался похожим на каменную статую, и лишь его темные очи, в упор разглядывающие соперника, подсказали мне, что он взбешен до предела, и сдерживается полудемон лишь за счет натренированной годами силы воли. А когда Дарэф заговорил, я поняла, почему его так все боялись. Голос напоминал скрежет металла о металл, когда яростные клинки сходятся в смертельном поединке:

— Твой прадед был моим лучшим другом, а вот ты для меня никто! Исключительно ради уважения к твоим предкам, которых знал лично, я оставлю тебя в живых! Поэтому уйди, не мешай, тем более это дело совершенно тебя не касается!

— Это ты так считаешь! — Фирион не стерпел, и с его рук вперед устремились две огненные вспышки.

Мое сердце, до сего мига неистово колотившееся о грудную клетку, теперь не выдержало — убивать моего любимого гада?! Не позволю! В мгновение ока пчела превратилась в ведьму. Сила трех стихий устремилась к предполагаемому обидчику возлюбленного и остервенело ударила ему в спину. Фириона хлестнули три плети: водная, песчаная и воздушная, разрывая камзол в мелкие клочья. Затем моя магия подняла вяло сопротивляющееся тело к потолку, основательно ударила Фириона о каменную поверхность, бросила на пол и оставила там лежащим без сознания. Я удовлетворенно кивнула и с тревогой посмотрела на Рона. Удивилась и непроизвольно сглотнула. Дарэф ничуть не пострадал, в данный момент он занимался тем, что легко поигрывал пламенем Фириона, а затем чуть дунул на огонь, и тот погас. Кажется, я забылась — привыкла спасать ведьмаков и не учла, что Дарэф не нуждается в моей защите. Сейчас он с нескрываемым недовольством смотрел на меня. Невольно подалась назад, полудемон качнул головой, не одобряя моего бегства. Быстро огляделась, готовая дать стрекача, в то время, как Рон обманчиво неторопливо двигался в мою сторону. Три шага и он остановился перед распростертым на полу грязным и мокрым Фирионом. С укоризной посмотрел на меня и провел руками над бесчувственным телом правителя Солнечного. Вмиг Фирион был избавлен от последствий моего удара — одежда опять целехонька и прикрывает раны и синяки. Я опять обругала себя — еще бы — это же надо было так учудить и позабыть о том, что влюблена в самого могущественного волшебника Вейтерры!

Небрежно переступив через неподвижное тело Фириона, Эферон подошел ко мне. Прятать взгляд я не привыкла, поэтому смело посмотрела на него.

— Не думал же ты, в самом деле, что я буду послушна, словно магиня, и стану сидеть, сложа руки, ожидая твоего решения! А еще молча смотреть на то, как ты милуешься с Марессой! — известно, что лучшая защита — нападение, вот я и решила воспользоваться этим.

— Верно, не думал! — насмешливо хмыкнул Рон, сдвинул брови и сурово напомнил. — Но предупреждал тебя! — без дальнейших пояснений он схватил меня поперек талии, перекинул через плечо и быстрыми шагами направился дальше по коридору. Мне оставалось только висеть головой вниз и безмолвно изумляться тому, как незаметно мы миновали все охранные посты — такие заклинания для отвода глаз были мне незнакомы. Помнится, я когда-то удивлялась, что Рону доступно волшебство перевоплощений — и это было только начало! Сейчас Дарэф показывал себя во всем своем могуществе!

Хлопая глазами, отрешенно глядя на убранство извилистых коридоров и многочисленных лестниц, ослепленная блеском позолоты, самоцветных мозаик, светом многочисленных свечей в канделябрах и яркостью картин на стенах, я вынужденно молчала, осмысливая все происходящее.

Двустворчатые двери в покои с грохотом распахнулись, а потом с помощью пинка захлопнулись, отрезая нас от освещенного коридора, Рон бесцеремонно поставил меня на ноги и щелкнул пальцами. Огоньки свечей в люстре занялись ослепительным пламенем, и в их свете я рассмотрела, насколько сильно сердит на меня Великий и Ужасный. Попятилась и уперлась спиной в дверь.

— А сейчас мы поговорим! — угрожающе процедил Даров, скинул камзол и потянулся к ремню на брюках.

Нервный смешок сорвался с моих уст, но сдаваться на милость Эферона я не собиралась. Гордо вздернула подбородок и ядовито изрекла:

— Дарэф Ужасный решил наказать меня! Какая честь!