Пламя гнева

Амстердамская контора настигла Эдварда и на Яве: он поступил в Финансовую палату. Здесь он снова попал в плен: цифры, счета, записи. Он путал все бумаги — такая невыносимая жара стояла в палате. Огромный веер из пальмовых листьев колыхался под потолком. Но веер не мог развеять несносной полуденной духоты, мёртвой скуки тропической канцелярии.

Эдвард занялся туземными языками. Он раздобыл на Старом базаре малайца, который говорил на всех трёх языках Явы: сунданском, мадурском и собственно яванском, да знал ещё, кроме того, язык менангов западной Суматры. Эдвард привёл малайца к Ферштегам и посадил рядом с собой. Якоб Ферштег закашлялся и ушёл к себе, а у мефрау Ферштег тёплый красный свитер едва не сполз со спиц на пол.

— Отвратительный грязный малаец! — рассердил Лина. — Зачем вы его привели?

— Я хочу научиться здешнему языку, — сказал Эдвард.

— Зачем? — удивилась Лина. — Моя малайская горничная понимает меня и так.

Но скоро Эдвард ещё гораздо сильнее напугал Ферштегов.

Как-то раз он шёл из палаты в шестом часу дня. Ветер гнал ему в лицо клубы пыли по Королевскому Лугу.

— Посмотрите! — услышал Эдвард. — Эдвард, смотрите!

Лина Ферштег махала ему рукой из своего окна.

Эдвард посмотрел туда, куда смотрели все.

Лейтенант Ван дер Фрош гнал рикшу по кругу, широкой площади. Лейтенант развлекался так каждый вечер: когда к шести часам выходили и выезжали в экипажах на Королевский Луг батавские дамы и господа, лейтенант брал самого быстрого рикшу и по нескольку раз облетал площадь, приветствуя нарядных барышень в окнах. Каждый вечер, надев самое лучшее своё платье, Лина садилась к окну и, улыбаясь, ждала Ван дер Фроша.

Лейтенант гнал рикшу по кругу. Знаменитый быстроногий мальчишка Сайман, самый ходкий рикша в городе, вёз лейтенанта. Сайман бежал легко, поматывая головой. Под окнами дома Ферштегов лейтенант привстал и, сняв перчатку, послал Лине вежливое приветствие. Лина улыбнулась и кивнула ему в ответ. Лейтенант погнал рикшу ещё раз. Это было его вечернее гулянье.

Капельки пота заблестели на тёмной спине Саймана, но он бежал резво, далеко назад выкидывая пятки, мотая головой, как жеребёнок. Он легко обогнал одного, другого, третьего рикшу, — он улыбался, он, Сайман, был первый среди рикш!

Ван дер Фрош ткнул Саймана бамбуковой палочкой между плеч, — лейтенанту хотелось ещё прибавить ходу. Сайман рванул вперёд, вся упряжка ещё раз, как зигзаг молнии, проскочила под окнами Лины. Ещё круг!.. быстрее, быстрее!.. Лицо Саймана скалилось в улыбке, но грудью он уже тяжело забирал воздух. Ещё быстрее, ещё!..

Лейтенанту вдруг надоело. Он ткнул палочкой в левое плечо Саймана и, рикша, поняв команду, резко свернул влево и стрелой промчался по прямой через площадь, к дверям голландской кофейни. Он осадил перед дверьми с размаху, как добрая лошадка, и кинул оглобельки на землю.

— Подожди здесь! — сказал ему лейтенант и вошёл в кофейню.

Сайман откатил свою коляску в сторону, под большое дерево, и сам сел рядом, на землю.

— У-у-фф!.. — он пригнул голову к коленям и вытер лицо краем саронга. — Быстро любит ездить этот туван!.. — Прислонившись к стволу дерева, свесив нижнюю челюсть, он ловил ртом воздух.

Отдых был недолог. Лейтенант выпил лимонной воды со льдом и уже выходил обратно из кофейни.

У Саймана ещё тяжело ходили бока, вся грудь лоснилась от пота. Но на площади гуляли любопытные, и Каролина Ферштег улыбалась Ван дер Фрошу в окне. Лейтенант подкрутил тёмные колечки усов.

— Поехали! — сказал лейтенант.

Сайман встал и пошатнулся.

— Туван!.. — он посмотрел на Ван дер Фроша умоляющими глазами. Но лейтенант пожал плечами и сел в коляску.

Лакированная коляска полетела по кругу. Весь наклонившись вперёд, вытянутый как струна, Сайман бежал по площади. Короткий саронг трепался над резвыми мальчишескими ногами, — казалось, Сайман позабыл об усталости. Лейтенант улыбался.

— Быстрее!.. Ещё!.. Получишь рупию!..

Собрав лицо в гримасу, Сайман наддал ещё. Верховой скакал по площади.

— Ой, Сайман!.. О-го, Сайман!.. — Люди на площади останавливались: Сайман перегонял верхового.

— Быстрее! — ткнул лейтенант.

— Лина, не надо! Скажи ему, что быстрее не надо, Лина!.. — Эльзи и Минтье тоже глядели из окна. — Довольно, Лина, крикни ему, что довольно!..

— Зачем?.. — Лина смеялась, глядя на лейтенанта.

— Быстрее, ещё!.. Молодец!..

Толпа замерла: Сайман наддал ещё. Мгновенный бросок тела — и вдруг мальчишка упал.

Люди застыли, не смея двинуться. Потом все разом бросились к Сайману.

Рикша лежал, левой ногой запутавшись в постромках. Судорога прошла по его тёмной спине, и босые ноги вдруг часто-часто забили по земле, как у загнанного конька… Ай-ай, Сайман!.. Бедный Сайман!.. Мальчика оттащили в тень, освободили от упряжки. Лейтенант ничего не видел: Каролина улыбалась ему в окне.

— Меюнгфрау!.. — Ван дер Фрош, взмахнув перчаткой, побежал к парадному подъезду. У входной двери, на ступеньках, стоял Эдвард.

— Убирайтесь вон! — сказал Эдвард.

Лейтенант вскинул брови и вдруг покраснел.

— Вы сошли с ума! — сказал он.

— Убирайтесь вон! — повторил Эдвард. — Вы — низкий человек.