Пламя и кровь

– У нас у всех огромное горе, – тихо сказал Скотт. – Но надо принять решения. Выбрать псалмы, тексты, гроб, разослать уведомления… Потом, после похорон, здесь надо будет принимать людей. Подумайте об этом, не торопитесь. Из похоронного бюро приедут только завтра или послезавтра. Если хотите, примем их вместе.

Амели нахмурилась и замолчала.

– В любом случае, – объявила она наконец, – у меня нет сил на него смотреть. Предпочитаю сохранить его в памяти живым. Они его увезут?

– Не знаю. Возможно, в гроб его положат уже здесь.

– А…

Казалось, она ужаснулась, но все-таки сделала над собой усилие.

– Ты останешься с ним на ночь, Скотт?

– Да, таков обычай.

– Я тоже останусь, – твердо заявила Мойра. – Мой брат был для меня всем!

Этот вызов был адресован прежде всего Амели, но она его проигнорировала. Кейт воспользовалась паузой и встала со словами, что ей нужно приготовить поднос с едой для близнецов.

– Я покормлю их в гостиной, а потом уложу спать. Спасибо Грэму, что он завтра приедет за ними!

Она начала наполнять тарелки, и к ней тут же присоединилась Мойра, начав готовить бутерброды для ночного бдения. Скотт и Амели обменялись настороженными взглядами, и он вышел из кухни.

* * *

Близнецы заснули, и Кейт немного задержалась, чтобы тихонько прибрать детскую. Чувствуя облегчение от того, что скоро дети будут далеко от Джиллеспи, она одновременно грустила из-за предстоящей разлуки с ними. Глубокая печаль не отпускала ее при мыслях об Ангусе, который всего несколько часов назад сидел в гостиной, поставив стакан виски рядом с креслом, готовый провести веселое Рождество в кругу семьи. Ничто не предвещало такого внезапного и жестокого конца, особенно в такой день. Она с болью думала о том, что его больше не будет в доме.

Кейт взглянула на две собранные дорожные сумки и подумала, что если даже что-то забыла положить, Грэм с Пат как-нибудь выкрутятся. Она так устала, что хотела немедленно лечь спать, но не могла себе этого позволить: сначала нужно было заняться матерью, а потом побыть со Скоттом. Она понимала, что он сейчас испытывает, и очень жалела его, не зная, как помочь. Скотт слишком привык сам защищать, утешать и баловать Кейт и не готов был принимать это от нее. До сих пор он держал себя в руках из стыдливости или гордости, но, может быть, с Дэвидом он перестанет так себя контролировать, в таком случае, лучше их оставить на какое-то время вдвоем.

Она перешла в другое крыло, где находилась спальня Ангуса и ее матери, тихонько постучала и открыла дверь. Амели в халате сидела на краю постели, вид у нее был потерянный.

– Джордж дал мне свое успокоительное, – сказала она. – Я не знала, что он его принимает…

– Мама, тебе надо лечь.

– Нет, я не в состоянии. Лучше пойду в гостевую комнату. Или посплю в кресле.

– Ты замерзнешь.

– А снег все еще идет?

– Да.

– Наверное, до нас теперь трудно добраться?

– Немного труднее. Но я только что слышала, как подъехала машина, – вероятно, это доктор.

– Бедный доктор Грант! Он так любил Ангуса, играл с ним в гольф.

На секунду Кейт подумала о тележке, которую Скотт подарил отцу накануне, чтобы он возил в ней свои клюшки, но тут же отогнала от себя эту грустную мысль.

– Твой муж вел себя со мной отвратительно, – добавила Амели. – Ты могла бы хоть раз за меня заступиться.

– Не вижу ничего отвратительного в том, что он предоставил тебе решать все самой.

– Еще бы он не предоставил! Это ведь дело супруги – принимать решения!

– Вовсе не обязательно.

– Скотт никогда не верил, что я испытывала чувства к его отцу. Он с самого начала был высокомерен со мной.

– Мама…

– Ты всегда находишь для него оправдания, я знаю! Только не уверяй меня, что он питает ко мне хоть какую-то симпатию, я уже не говорю о сочувствии, хотя мне можно было бы посочувствовать! Я в отчаянии от того, что Ангус умер так внезапно! Он был так нежен, так добр ко мне! Понимаешь, он был идеальный супруг. И-де-аль-ный.

– Я знаю. Вы хорошо ладили.

– Скажу честно: он редко со мной не соглашался. Только в вопросе завещания, о котором и слышать не хотел. А теперь случилось то, чего я так боялась: я останусь без средств. А что еще хуже – в полном одиночестве.

– У тебя есть дети и внуки. Это не одиночество.

Казалось, Амели это не убедило – она тяжело вздохнула.

– Сначала развелась, потом овдовела – не везет мне с мужчинами! Но могу ли я на что-то надеяться в моем возрасте? Я слишком стара, чтобы начать жизнь заново, но слишком молода, чтобы доживать свой век в одиночестве.

– Мы никогда не знаем, что нас ждет в будущем. Когда твое горе немного утихнет, ты устроишь свою жизнь, откроешь для себя новые интересные занятия. А до тех пор мы все рядом с тобой.

– Вы здесь не все. Думаешь, Джон соизволит приехать на похороны?

– Он не… Ладно, позвоню ему завтра утром и предупрежу.