Пламя и Пыль

Я стиснул зубы. Чем бы ни была "эта штука", я знал, что она мне не понравится. Тот, кто это сказал, мог иметь в виду новенький огненный жезл, собираясь опробовать его на груде тел, в которой прятались мы с Иезекией.

Человек продекламировал какую-то бессмыслицу, так невнятно и неуверенно, словно читал по бумажке. Спустя мгновение послышался слабый, приглушенный звук, а за ним потрескивание, похожее на отдаленный раскат грома. "Грозовой жезл?" - подумал я, как вдруг ощутил, что вес тел надо мной изменился, и услыхал шарканье ног, ставших на пол.

Что-то злобно зашипело, и звук этот показался мне до боли знакомым. Это было шипение умертвия.

Несколько человек ахнуло. Многие зашептались, но слов я не разобрал. Постепенно шепот сменился возгласами восхищения: "Поразительно!", "Вот это да!", "Чтоб я сдох!"

- Смотрите! - воскликнул мужчина, судя по всему, главарь. - Наш собственный душепийца. В жизни не увидите труп симпатичней. А ну, поздоровайся, мертвечина.

Последовало громкое шипение. Группа зрителей зааплодировала.

- Теперь давай бабу! - выкрикнул мужской голос. - А то мне танцевать некого!

Мужики загоготали, и женский голос добавил:

- Плохому танцору сам знаешь, что мешает.

К смеху присоединились женские голоса.

- Хватит трепаться, - рявкнул главарь. - Нас ждет работа. Всем отойти назад.

Гомон затих и мужчина продолжил дальше: невнятное бормотание, шум, треск молнии, и гора тел вновь зашевелилась, когда очередной труп встал на ноги. Процесс повторился еще два раза, пока, наконец, главарь не промолвил:

- Так, четверо готовы. Тереза, это будет твоя команда; веди ее вниз, к шлюзу.

- Слушаюсь, начальник, - ответил женский голос.

- А вы, мертвяки, - продолжил начальник, - будете слушаться Терезы, ясно?

В ответ раздался шипящий хор голосов.

- Отлично. И смотрите не огорчайте ее. Всё, свободны.

Я услыхал затихающий звук шагов: кто-то один шел нормально, четверо шаркали следом. Груда осиротела на четыре умертвия; на столько же уменьшилось и наше укрытие.

Работа пошла своим чередом: трупы оживлялись группами по четыре, каждая группа уводилась под руководством одного из живых. С таянием груды тел темень вокруг начала проясняться. Вскоре ушел последний труп, что лежал надо мной, и я очутился на самом верху. Дело принимало интересный оборот.

Треснула молния, и женщина справа зашевелилась. Она приподнялась, опершись руками о мое плечо, и поползла через меня. Ее колено воткнулось мне в спину, и я стиснул зубы, чтобы не застонать от боли. Эта женщина стала последней в очередной четверке, которая тут же отмаршировала прочь с живым прислужником во главе. Сколько еще врагов оставалось в комнате? Этого я не знал и не мог поднять голову, чтобы посмотреть.

Следующей, кого оживили, оказалась женщина, лежавшая напротив. Я разглядел весь процесс трансформации: только что ее взгляд был слепым и застывшим; затем - шум, треск, и голубоватые нити молний опутали ее кожу подобно вздувшимся венам. Ее глаза лениво моргнули... Женщина смотрела мне прямо в лицо. Два крошечных уголька зрачков ярко вспыхнули, заливая глаза огнем. Я прямо почувствовал, как от нее ударило жаром.

Она зашипела на меня и вскинула руку с отточенными, только что выросшими когтями.

* * *

Мое сердце сжалось от ужаса, и я откатился от новорожденного умертвия, выскользнув из объятий двух трупов, что еще лежали поверх меня. Тварь пырнула когтями, но промахнулась, вспоров гниющую плоть в том самом месте, где я только что находился. Тошнотворный запах тлена и химикатов ударил мне в нос, но я уже катился к подножию кучи, скользя вниз, словно по стогу сена. Еще на лету я ухватился за рукоять рапиры, чуть вынув ее из ножен.

Тела замедлили мое падение, смягчив удар о пол. Едва приземлившись, я вскочил на ноги, оценивая ситуацию. Хвала Госпоже, в комнате оставалось всего двое противников: хобгоблин, стоявший ко мне спиной, и дроу со светящимся скипетром в руках. При виде трупа, вскочившего без посторонней помощи, темный эльф от изумления открыл рот. Это естественным образом заинтересовало хобгоблина, и тот обернулся, тем самым, подставив под удар свое горло. Понадобился лишь один взмах рапиры, и неглубокий разрез вскрыл то, что служит хобгоблинам вместо яремной вены. Фонтан крови окатил груду безучастных мертвецов.

Комнату огласило чье-то рычание. Сперва я решил, что это умертвие, которое пыталось вцепиться в меня когтями, - я видел, как она силится освободиться от тел, что еще лежали на ней. Однако затем безжизненные тела неожиданно покатились на дроу, и на вершине с боевым кличем возник Иезекия. Дроу с проклятиями рухнул на пол, стараясь вытащить скипетр из-под трупов, придавивших обе его руки. Но он не успел это сделать, так как скипетр вырвался из его пальцев и оказался в руках Уизла. Наконец ставший видимым гном кинулся прочь со своей добычей.