— Это мизпах (
Она подняла более лёгкую цепь и застегнула на своей шее, и кулон лег у основания её горла, рядом с распятием, которое принадлежало её матери.
Коннор сделал то же самое с более тяжелой цепью, и его половина кулона легла рядом с его распятием, которое дал ему отец.
Сначала они спокойно сидели. Коннор был слишком перегружен эмоциями, чтобы говорить. Он просто хотел посидеть минутку и восхитится.
А потом Пилар рассмеялась.
— Я чувствую, что мы должны сделать что-то, чтобы отметить это событие.
В его сознании ожило воспоминание о ночи, когда они встретились, и он усмехнулся.
— Хочешь вернуться в кровать и трахнуться?
Её глаза засветились, но она уточнила:
— А как же твои рулетики?
Он пожал плечами.
— Выключу духовку. Я слышал, что они всё равно не считаются настоящей готовкой.
— В действительности нет. — Она встала. — Давай, здоровяк. Привяжи меня и сделай своей навечно.
Коннор встал. Когда она потянулась так как, будто хотела обнять его руками за шею, он нагнулся, поднял её и перекинул через плечо.
В стиле пожарного.