Пламя инквизиции

Боги знают что, кто из нас тут вообще-то прислуга? Инквизитор зашёл на кухню с коробкой готовой еды и попросил достать поднос побольше и разложить всё на нём, а сам удалился в сторону заднего двора.

Когда я вышла из кухни с большущим подносом, то едва его не выронила, потому что передо мной возник мой персональный рыжий кошмар и ловким движением обезоружил, то есть лишил подноса, и, кивнув головой в сторону двери, велел следовать за ним. Я уже устала удивляться его несоответствию статусу инквизитора, но всё равно я не сдержала восторженный вздох, когда увидела…

— Это потрясающе!.. — прошептала я, потому что голос пропал.

— Захотелось сумасшедший день завершить спокойно и уютно, — довольный моей реакцией Леонардо разместил поднос на где-то раздобытом им небольшом столике, установленном прямо возле крыльца, а сам уселся на застеленные пледом ступеньки, — чего стоишь? Я ем быстро, рискуешь уйти спать голодной.

Я послушно села рядом и взяла тарелку на колени, подражая своему нанимателю.

— А разве в высшем обществе так едят? — не смогла я удержаться от шпильки, за что удостоилась осуждающего взгляда.

— Нет, матушка бы очень огорчилась, а, если бы узнал отец, то огорчился бы я.

— Строгий?

— Более чем.

Дальше мы молча жевали, каждый думал о своём, глядя в глубину двора, заросшего цветущими кустами и пальмами, по которым инквизитор рассыпал магические голубоватые огоньки, от чего пространство приобрело сказочный вид. Даже блики воды в старинном фонтане вносили свою лепту в эту волшебную атмосферу. И почему-то не было неловко из-за долгой тишины, она не давила и не нервировала, а успокаивала и укутывала собой.

Когда дело дошло до чая, Леонардо заговорил первым:

— Бывает у тебя, когда чего-то страстно желаешь, а когда оно в жизни появляется, то понимаешь, что ошибался?

Я помолчала, обдумывая ответ. К чему эти разговору по душам? Не пытается ли он так меня разговорить и на чём-нибудь подловить?

— В селе проще. Желаешь покушать и одеться, с этим ошибки быть не может, — пожала я плечами.

— Что же, неужели ты ни о чём не мечтаешь? — повернулся ко мне инквизитор.

— Нет. Так не будет разочарования, — соврала я, хотя мечта у меня была. Я боялась о ней вспоминать, но никуда от неё было не деться.

— Как-то обречённо, — хмыкнул Леонардо.

— Уж как есть, — опустила я глаза, мгновенно погрустнев. Да, он всё правильно сказал — обречённо. Это девиз жизней последователей солнечных богов, но предавать мы их не имеем права, ведь иначе миру наступит конец.

— Прости, наверное, я поступил не тактично, — сказал мой преследователь и вдруг взял за руку, которую я положила себе на колено. Что?! Вот сейчас не тактично брать юную девушку за руку и так смотреть в глаза в окружении магических светлячков и головокружительного аромата ночных фиалок.

Я неловко дёрнулась и разлила на себя чай, который ещё оставался в чашке. Ойкнула, подпрыгнула и, слава богам, эта неловкая ситуация с держанием меня за руку переросла в другую неловкую ситуацию, когда я чуть не перевернула столик с подносом.

— Я такая неуклюжая! — воскликнула я, хватая поднос и прячась в дом. За спиной мне никто не ответил.

* * *

Короткий пустой разговор с Кристанной поразил до глубины души. Леонардо сотни раз представлял себе их встречу, как его первая любовь увидит его — успешного, сильного, привлекательного и всё ещё молодого, не то что её супруг, ныне почивший. Зачем она вышла замуж за человека, который был старше её отца, не знал никто. Семья Кристанны была богата и знатна, им не нужно было выбираться из грязи, выдавая дочь замуж по расчёту. Тем более, что Леонардо недвусмысленно оказывал ей знаки внимания, а его род был всяко знатнее, чем её мужа. Но эта их встреча открыла для самого инквизитора поразительную вещь: ему теперь было всё равно. Его не интересовали мотивы, не заботила теперешняя неловкость и виноватый взгляд Кристанны. Он хотел домой, на ужин, именно в компанию этой взбалмошной блондинки, что сейчас ошарашенно смотрела на него голубыми глазищами, когда он лишь коснулся её руки. Всё же в сёлах нравы строже, видимо. Леонардо улыбался, сидя на ступеньках, когда вспоминал прошедший день. Ему понравилось обнимать Алексу, она привлекала его своей искренностью, своей чистотой. А как она покраснела, когда он поцеловал ей руку! И как было прекрасно сидеть вот так вечером на крыльце своего дома и молчать. Лишь одно омрачало настроение инквизитора: будущего у него и у Алексы нет. Она слишком нравится ему, чтоб просто заманить её в свою постель. А на заключение официального союза у них нет шансов: семья никогда не позволит этого.

Глава 16