Пламя инквизиции

В груди стучало так, что я думала, сердце выскочит и упрыгает куда-то. Леонардо смотрел на меня, а я на него, не моргая. Когда пауза затянулась, я открыла рот, чтоб ответить, и одновременно инквизитор потянулся ко мне за поцелуем.

— Лео…

— Девочка моя, ты не обязана ничего говорить. Я сказал то, что чувствую к тебе…

В его глазах появилась грусть, видимо, моё ошеломление он воспринял по-своему.

— Подожди, подожди, я хочу!.. Я хочу сказать, Лео! — я выбралась из-под него и застыла, набираясь храбрости.

Я готовилась сказать то, о чём не смела и думать до недавнего времени, то, о чём и сейчас не должна помышлять, но глупое сердце сдалось без боя, потянув за собой и тело. Перед собой я была честна: я влюбилась в эти рыжие вихры, в эти серые глаза еще тогда, когда впервые увидела его такого противоречивого, такого необыкновенного. Я принадлежала ему, но и своему миру тоже. Я принесла клятву и не могла её нарушить. Поэтому слова, созревшие для того, чтоб быть произнесенными, были для меня как приговор, приговор для нашего будущего. Хотя о будущем никто из нас и не говорил.

— И я люблю тебя, — произнесла я и неожиданно даже для себя всхлипнула.

— Милая, ты что? — охотник привлёк меня к себе, но от меня не укрылся его восторженный взгляд, когда я призналась ему в ответ.

— Просто я не ждала такого, не представляла даже, — прошептала я, утыкаясь ему в шею.

— Я тоже не представлял, — улыбнулся мой любимый, нежно целуя в висок, а затем, подняв пальцами мой подбородок, припал к губам.

Его нежные и горячие ласки сводили с ума, в то время, когда я и так уже была не в себе от его признания. Мама говорила, что мужчины часто лгут, особенно в любви, но я почему-то верила, чувствовала и от этого готова была взмыть к небесам.

Когда я в бессилии после трудной дороги и страстной любви уютно завернулась одеялом, то уже на грани сна услышала ласковое:

— Спи, моя девочка…

А пробуждение выдалось не из приятных. Я почувствовала как содрогается дом, а с улицы доносится какой-то ужасающий рёв и крики. Голоса я узнала сразу же: Леонардо громко читал какое-то заклинание, а Кристанна просто кричала от страха. Я, не помня себя, схватила платье и буквально впрыгнула в него, а через какие-то мгновения я уже неслась по траве босиком туда, где развернулась самая настоящая битва.

Я встала как вкопанная, когда увидела, как в круге, вероятно, написанном солью, бушует самый настоящий демон высшего порядка. Это не та безобидная нечисть, на которую подумала я. Он рвался из круга к Кристанне, та едва сдерживалась, чтоб не сбежать, но пыталась повторять заклинание за Леонардо, а инквизитор хмурил брови и старался призвать магию, но её не было…

Внутри меня всё оборвалось, когда я увидела, что в одном месте от беснований этого существа круг истончился — как раз напротив Леонардо. Это не укрылось ни от кого: мой инквизитор потянулся к мешочку с солью, но он бы не успел восстановить границу, демон рванул к бреши в защите, а я бросила щит, использовав свой солнечный дар. Нечисть взвыла от столкновения с чистой энергией солнца, из которой состоял щит, а я закричала:

— Лео, сними ножны!

— Что?!

— Сними ножны, в них проблема! — кричала я ему, изо всех сил держа оборону.

Мужчина, не отводя от меня взгляда, отстегнул кожаные чехлы для своих кинжалов, в одном из которых на дне лежал артефакт, блокирующий его магию, и бросил их на землю. А потом сразу направил свои чары на демона, читая заклинания. Магия хлынула потоком, окутывая искаженное тьмой тело некогда человека. Демон корчился, умирая, а в конце протянул руку в сторону Кристанны и прохрипел «За что ты?..». Девушка стояла, сжавшись, и напоминала скорее мраморную статую, чем живого человека — настолько кровь отхлынула от её лица из-за испуга. Вскоре всё было кончено. Для демона. А для меня всё только начиналось: история любви переросла в историю о предательстве, и я уверена, Лео мне этого не простит, а мне каяться не в чем, я защищала своих.

Мужчина стоял, тяжело дыша, и смотрел в одну точку перед собой. Потом медленно склонился над ножнами, взял их в руки и вынул оружие. Следующим движением он вытряхнул на землю артефакт. Долго смотрел на него, а я на инквизитора.

Я подумала, что судя по всему, он не стал меня будить, чтоб дать мне отдохнуть, а сам пошёл с Кристанной разбираться с её бедой. И едва не погиб. Озноб прошиб всё моё тело, и я обняла себя за плечи.

— Алекса.

— Я.

— Откуда?.. — он запнулся, — нет, я начну всё же с тебя Крис. Это ведь твой муж? Не нечисть под его личиной, а муж?

Белая как мел девушка судорожно кивнула.

— И я правильно помню из лекций университета, что демонами люди просто так не становятся?..

Кристанна не ответила ничего, она медленно повернулась и побрела к дому. А я, не веря в то, что услышала, провожала её взглядом. Я знала об этом, меня мама многому научила лучше, чем профессора в университетах. Демонами становились люди ради того, чтоб отомстить своему убийце. При чём чаще всего убийцей был тот, кого человек, ставший демоном, самозабвенно любил. Выходит, что Крис не просто вдова…