Пламя Колшара. Часть 1

У использования запрещённых веществ могло быть только одно оправдание…

– Пожалуйста, – сказала Морин едва слышно, – скажите мне, что цель исследований – медицинская…

– Хотел бы я ответить вам так, – капитан Шад вздохнул. – Но на самом деле я сам не знаю.

Морин застыла в растерянности – ей совсем не нравилось дело, в которое её втягивали. Но существовал ли для неё иной путь?..

– Напоминаю вам, что это задание от командования Флота. А значит, не мне и не вам сомневаться в нём.

Девушка опустила глаза.

– Но, Морин, – добавил капитан уже мягче, и она снова посмотрела на него. – Командование никогда не заставило бы нас заниматься чем-то, что противоречит морали или закону. А значит, мы должны верить, что всё это во благо. И выполнять задание так, как того ждут от офицеров Флота.

Морин заставила себя кивнуть.

И несмотря на то, что сложившаяся ситуация принимала оборот всё более странный и пугающий, она отчего-то была рада, что капитан снова назвал её по имени. Это хотя бы было привычно.

Ближе к вечеру они вышли на поле, усыпанное крупными жёлтыми цветами. За полем оказался овраг – похоже, вся эта планета состояла из подъёмов и спусков, резких, как перемены настроения Морин, когда ей приходилось находиться рядом с капитаном.

В какой-то момент ей начало казаться, что им вдвоём удобно и спокойно. Но сейчас она снова наблюдала, как взгляд колшарца, до этого ненадолго оттаявший, ожесточается, и оттого сама раздражалась. Морин начала молиться – хотя ни в одного из земных богов не верила, а инопланетных не знала вовсе, – чтобы капитан Шад и дальше хранил молчание. Иначе она боялась, что скажет ему всё, что думает о нём, и тогда вернуться к службе на «Шамане» будет уже просто невозможно.

Морин думала, что так раздражается из-за усталости. К концу дня дышать стало трудно, как если бы трахея сжалась, и приходилось прикладывать двойное усилие, чтобы сделать вдох. Каждый шаг отдавался в груди, докатываясь до самого горла. Мысли начали путаться.

Странно, но даже в первый день, когда они поднимались на гору, Морин не было так тяжело. Наверное, усталость накопилась, и теперь тело мстило ей за неожиданный фитнес-марафон.

«Вернёмся на корабль – пойду в зал, – пообещала себе Морин. – Чтобы в следующий раз не быть, как варёная вермишель…»

Дойдя почти до края обрыва, Морин остановилась. Согнувшись пополам, оперлась руками о колени и стала глубоко и хрипло дышать. Красиво это выглядело или нет – ей было уже плевать.

– Устали, энсин?

Морин подняла глаза. Капитан стоял рядом, всё такой же прямой и гордый. Ни этот день, ни предыдущие, ни вообще что-либо пережитое не наложило на него отпечатка. В приступе бессилия она подумала, что ей никогда не стать похожей на него, даже немного. Её место в лаборатории, рядом с цветами и пробирками, а не…

Не дождавшись ответа, капитан Шад хмыкнул. Не снисходительно, как раньше, а зло.

– Куда только смотрят в Учебных Центрах? – спросил он то ли Морин, то ли себя самого. – Присылают новобранцев, от которых ни на корабле, ни в высадке нет толку.

Морин на секунду перестала дышать. С усилием разогнулась, чтобы посмотреть на капитана прямо.

– Аш?..

– «Аш», «аш»… – капитан Шад сплюнул себе под ноги. Пошатнулся, но удержал равновесие. – Только и знаете, что повторять одно и то же. Хотя нет в ваших словах смысла, а у вас – уважения.

– Да посмотрите на себя! Вы еле на ногах стоите! – выпалила Морин, зло сведя брови. – Здоровый мужик, в плечах как две меня, а ничем не лучше! И вообще, какое вы имеете право…

– Имею! – рявкнул колшарец. – Я, в отличие от тебя, капитан, а значит, на всё имею право! А ты, – он наставил палец на неё, – небось, не рассуждала о правах, когда подкладывалась под Рэн Джана. Молчала и делала, что он скажет, да?

Слова били под дых, лишая воздуха и контроля над телом. Морин хотела, но не могла ничего ответить. На глаза навернулись слёзы. Уже не видя и не понимая, что она делает, Морин всхлипнула и замахнулась.

Её руку перехватили и оттолкнули. Морин сделала шаг назад и почувствовала, что одна нога соскальзывает в пустоту, а за ней – летит она вся. Туго натянутая верёвочка в животе лопнула. Но Морин даже не успела охнуть, как её схватили, дёрнули, и почва под ногами вернулась на место.

Уткнувшись лицом во что-то мягкое, Морин, не отдавая себе отчёта, заревела. Её трясло от несправедливости, боли и от страха. Раньше она думала, что сорвалась в пропасть и разбилась, когда не смогла улететь с Рэн Джаном. Но теперь, чуть не разбившись по-настоящему, поняла, какой чушью было всё, что заставляло её переживать до этого.

– Прости меня, прости… – раздавался горячий шёпот над самым ухом.

Её гладили по спине и по голове, и Морин не сразу осознала, что происходит. Ещё раз судорожно вздохнув, она замерла. Несколько раз моргнула, смахивая слёзы. Перестав плакать, она услышала, как бьётся рядом с ней сердце капитана. Оно стучало часто-часто, словно…