Пламя (ЛП)

«Прямолинейная натура, совсем как Арчер».

— Что Арчер рассказал вам обо всем этом?

Он слушал и исполнялся благоговейного трепета перед ее способностью, несмотря на весь ужас, по-прежнему любить Арчера. Всего его.

— Так это Виктория, — закончила Миранда, — создала его?

— Да. — Лиланд провел пальцами по основанию бокала. — Буду с вами откровенен. Вы должны понять, насколько она нас пленила. Все в «Западном лунном клубе» были учеными. И совместными усилиями мы многое узнали о древнем мире. Мы с Арчером поехали в Египет — раскапывать усыпальницы, погрузиться в мир фараонов. И все зря. Правда, встречались намеки, упоминания вечной жизни. Разве наша собственная Библия не говорит о людях, живших дольше дозволенного? Разве не верят, что Ной прожил девятьсот лет? — При воспоминании о годах поисков и разочарований его рука сжалась в кулак. — Нам не удавалось найти верного решения. Пока не появилась она.

На мгновение Лиланд вспомнил день, когда Виктория пришла на собрание общества, словно оно вовсе не было тайным. Богиня из света и серебра. Изысканная красота.

— Вы хорошо представляете впечатление, которое она на нас произвела, — сказал он Миранде. — Вы видели Арчера. А она полностью обратилась. Мы поверили каждому ее слову. И заявлению, что она ангел света. — Он горько рассмеялся. — Не ангел, нет. Слишком поздно мы об этом узнали.

Лиланд не мог угадать, о чем думает его гостья — она прекрасно держала себя в руках.

— Как бы то ни было, дар достался не каждому. Она выбрала самых достойных. — Граф неловко поерзал. — Она остановилась на Арчере и мне. Мы стали ее любовниками.

На щеках леди Арчер появился легкий румянец, но она продолжила молчать. Лиланд не мог винить ее за смущение. Даже сейчас он видел Викторию, ее зрелое тело, извивающееся под ним. Дерзкую грудь. Соски, матовые, как стекло, и все же сочные, — они сводили его с ума.

«Возьми меня, Маурус».

Жар ее тела. Свет, бьющий сквозь него, когда он занимался с Викторией любовью. Он был непобедим. И позже, когда она захотела большего…

«Я желаю тебя и Арчера в своей постели. Вдвоем. Придите ко мне, мои язычники».

Ей-богу, он этого хотел. Какой позор. Но так было. Виктория имела над ним сумасшедшую власть. И гневное лицо Арчера. Нахмуренные темные брови. В отвращении друг вылетел из комнаты, а сам он взобрался к ней на кровать, срывая с себя одежду с похотливой торопливостью. Ее больной смех до сих пор звучал у него в ушах.

— Это была проверка, — сказал он жене Бена, сидевшей с каменным лицом, осознав, что пересказал постыдную историю вслух. — Арчер оказался сильнее. Обладал желанным ею упрямством. Я был всего лишь побочным развлечением.

— Из-за этого вы на него обиделись, — тихо произнесла леди Арчер.

— Да.

Ее точеное лицо оставалось безучастным.

— Все ваши поступки… все из-за того, что вам предпочли Арчера.

— Не могу этого отрицать, — устало подтвердил Лиланд. — Никто из нас не осознавал, как нам повезло, что не мы стали любимчиками. До той ночи. Церемонию назначили в Каверн-холле — месте большой силы, по ее словам. Мы все выпили из серебряной чаши, наполненной серебряной жидкостью — по одному глотку каждый. Этот глоток порабощал участников, заставлял исполнять ее приказы. Но Арчер и я… должны были выпить полную чашу. Зелью требовалось время, чтобы начать действовать. Мы выпили бы, а потом Виктория даровала бы нам свой поцелуй. Поцелуй света. Она передала бы нам свою энергию, и это завершило бы обращение. Затем мы должны были впасть в глубокий сон на один день и одну ночь. К рассвету следующего дня мы бы стали полноценными ангелами света, телом и душой. В ночь церемонии к нам пришел Россберри. Он пребывал в исступлении. Россберри обнаружил древний текст. Мы не стали бы ангелами света, великодушными сущностями, живущими вечно от солнечного света. Мы стали бы демонами, которые черпают силы из света душ, и утратили бы собственные.

Лиланд глотнул из стакана, чтобы успокоиться.

— Мы были глупцами. Слишком плененными ею, чтобы засомневаться. По крайней мере я — Арчер сомневался. Только церемония вот-вот должна была случиться. Когда он выпил того варева, на его коже серебром проступила каждая вена, — прошептал Лиланд. — Затем глаза — в них завихрилось жидкое серебро, а потом он моргнул, и серая радужка превратилась в ртуть. Виктория лишь рассмеялась и сказала, что настало время платить. К Арчеру вернулись силы, и он побежал, но не в ее объятия, как она ожидала, а прочь. Прочь из адской пещеры. Виктория только улыбнулась.

— Не разозлилась?

Лиланд взглянул на Миранду:

— Скорее, была раздражена. Она думала, что он вернется. Виктория заявила, что он ее истинная любовь. Я понял тогда, что она в него влюбилась. Я был ничем. Так что я тоже убежал, попробовав лишь один глоток.

— На вас не подействовало?