Пламя Магдебурга

Девка взвизгнула и бросилась за второй фургон. Пьяница Себастьян – от грохота выстрелов он, видать, немного протрезвел – подтащил к себе аркебузу и хотел прицелиться, но потерял равновесие и упал, нелепо растопырив руки. Помотал головой, стараясь понять, что делать дальше, а потом встал на карачки и заполз под днище повозки, оставив ружье валяться в пыли.

С первого раза они подстрелили троих. Пуля, выпущенная Чесноком, разнесла голову одному из солдат с перевязью. Еще одного – без перевязи, в слишком больших, не по мерке, сапогах – уложил Вильгельм Крёнер, выстрелом в шею. Петеров возница был третьим. К несчастью, он остался жив, но ведь одной рукой не повоюешь так, как двумя. Вот он и дергался, точно поломанная деревянная кукла, и все не мог вытащить свой пистолет; не солдат, а посмешище.

Зато остальные дурака не сваляли. Зря Маркус рассчитывал, что они растеряются и позволят выстрелить по себе еще один раз. Не тут-то было: пригнулись и побежали назад, за фургоны. Даже тот, с пистолетом, опомнился наконец и в несколько прыжков – откуда только сила взялась – рванул вслед за ними.

Все перемешалось: ржание раненой лошади, скрип земли под башмаками бегущих, короткие возгласы. Из первого фургона выскочили еще двое солдат и тут же бросились в укрытие, к остальным. Тот, что штопал рубашку, долго не раздумывал: сиганул с козел вниз, на землю. Раз – и нет его. Дай бог, чтобы хоть руку себе сломал…

«Что они будут делать дальше? – подумал про себя Маркус. – Вряд ли станут отсиживаться. Приготовят оружие, а потом попробуют атаковать. Бежать-то им все равно некуда».

Значит, времени терять нельзя. Шомполом прочистил ствол, загнал пулю, подсыпал на полку пороху – готово. Пусть только высунутся теперь. А если не высунутся сами, придется их выкурить.

Из-за фургонов послышался лязг оружия и приглушенные голоса.

– Петер, – шепотом позвал Эрлих. – Вдвоем с Чесноком зайдите к ним слева – там они будут как на ладони. Времени не тратьте – стреляйте сразу. И не выходите из-за деревьев.

– Нам-то что делать, Маркус? – спросил подбежавший к ним Цинх. – Из-за этих повозок ни черта ни видно.

– Стойте на месте, – коротко ответил тот.

За фургонами происходило какое-то движение.

«Готовятся… И все-таки – что они предпримут?»

Солдатам не позавидуешь. Атаковать вверх по склону – глупость. Прежде чем успеют добежать, потеряют половину своих – место открытое, не спрячешься. А сидеть в укрытии им не дадут Петер и Чеснок. Но вот если они попробуют…

Из-за фургонов грянули выстрелы.

– Вот твари! – выругался Вильгельм Крёнер, прижимая к плечу аркебузу.

– Не стрелять! – заорал Маркус. – Не стрелять!!

Поздно. Горожане дали ответный залп. Эрлих стиснул челюсти.

– Перезаряжайте, быстро! – в бешенстве крикнул он.

Из-за фургонов, пригибаясь, выбежали шестеро, с обнаженными шпагами и пистолетами – кто с чем, – и бросились влево, в сторону, туда, где склон холма зарос можжевельником. Прошло всего несколько мгновений, как они скрылись в зарослях. Маркус выстрелил им вслед, но промахнулся и, выругавшись, стал перезаряжать.

Все ясно. Пальба была уловкой, и эти ослы на нее попались. Разрядили ружья – и дали солдатам возможность перебежать дорогу. А теперь… теперь шансы равны. Прикрытые кустарником, они поднимутся по склону холма и смогут беспрепятственно атаковать. А Петер и Чеснок отправились… Черт, черт!!

– Клаус! Беги за Петером, пусть немедля возвращаются сюда. Гюнтер! Следи за дорогой. Ты, Каспар, – обратился он к Шлейсу, – будешь рядом со мной. Всем перестроиться! Они будут атаковать справа, из-за деревьев. Отто, отведи своих людей назад. Спрячьтесь и, когда я выкрикну твое имя, ударьте им в спину.

Солдат шестеро – они в меньшинстве. Но в ближнем бою каждый из них будет стоить двоих. Матерые, опытные волки… Как быстро они сообразили, как быстро успели спрятаться! Шестеро, и еще двое остались возле фургонов. Они не знают, сколько людей против них, и все равно не боятся атаковать. И ведь как все рассчитали, твари!

Ничего, ничего. Их всего шестеро. Против них – десяток стрелков и еще пятеро, вооруженных дубинками и топорами.

Где-то поблизости раздался хруст веток. Солдаты.

– Подпустим их ближе, – тихо проговорил Маркус. – Чтобы наверняка.

Не все уйдут отсюда живыми. Кто-то останется лежать на земле со ржавым кровяным пятном на шее, как Альфред Эшер тогда. Солдаты умрут – но скольких они заберут с собой? Чертов Вилли, зачем он начал стрелять в ответ?!

Между ветвями замелькали белые пятна – солдатские рубашки. Грохнул выстрел, расцвело облачко порохового дыма. На этот раз уловка не сработала, никто не стал палить в ответ.

– Спокойно, спокойно, – цедил сквозь зубы Маркус, сжимая горячий ствол аркебузы. – Они нас не видят, стреляют наугад. Пусть подойдут.

Солдаты замешкались и, по-видимому, стали о чем-то совещаться между собой. Потом снова раздался хруст веток, и стало тихо.

Сзади подбежал запыхавшийся Петер.

– Что случилось? – выдохнул он, отбрасывая со лба прядь.

– Нас обошли, – коротко ответил Маркус. – Сумели к нам подобраться, и сейчас…