Пламя мести

— Хорошо, ваше высочество, — кивнула я и отправилась к креслу, в котором сидела до этого.

Повисло молчание.

— Вы злитесь? — опять начал разговор Брэндон.

— Исключительно на себя. Вас, ваше высочество, это ни в коей мере не касается.

— Я вот на вас злюсь за то, что вы своей резкостью прошлись по самому больному. А вы на себя за что? — поинтересовался принц.

— За то, что стала разговаривать с вами как с нормальным человеком, который мне симпатичен и которому я бы хотела помочь. А вам это не нужно.

— Вы ошибаетесь, Вероника. Нужно. Очень нужно. Просто… я не знаю, как на это реагировать. Не умею. Понимаете, я очень одинок и несчастлив.

— Вы знаете, у меня есть знакомый мальчик. Вилли. Мы с ним познакомились, когда я работала в поместье у милорда Верда. Его мама искала работу и на тот момент не могла найти. Отца у них нет. Я не знаю, может, Вилли — сирота. Может, отец их бросил. Мама все время работает. И ищет приработок, потому что воспитывать детей одной очень тяжело. А кушать хочется. Мальчик же мечется и ищет, где бы заработать, потому что хочет помочь. Но при всем при этом я не видела более счастливых и добрых людей, чем эти двое. А ведь и они тоже могут сказать про себя, что они одиноки и несчастны.

Принц… хотелось бы сказать, что нахмурился… Но против правды не пойдешь — он надулся.

— Так что, — глядя на него с удовольствием и не скрывая этого, проговорила я, — «каждый выбирает для себя женщину, религию, дорогу…»

— Это стихотворение?

— Именно.

— Прочтите! — получилось очень… повелительно. Я подняла на наследника глаза. Он смутился и добавил: — Пожалуйста…

— Хорошо, — пожала я плечами. — Все лучше, чем ругаться.

Каждый выбирает для себя
Женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку —
Каждый выбирает для себя.

Каждый выбирает по себе

Слово для любви и для молитвы.
Шпагу для дуэли, меч для битвы

Каждый выбирает по себе.

Каждый выбирает по себе.

Щит и латы, посох и заплаты,
Меру окончательной расплаты
Каждый выбирает по себе.

Каждый выбирает для себя.

Выбираю тоже — как умею.
Ни к кому претензий не имею.
Каждый выбирает для себя.[2]

— И что бы вы сделали на моем месте? — вдруг спросил принц.

Я скривилась:

— Выбирайте направление, в котором вам бы хотелось проявить себя. И вперед. С императором вполне можно договориться. Добивайтесь самостоятельности, учитесь сотрудничать с силовыми ведомствами. Окружайте себя преданными и одновременно компетентными людьми. Живите. Радуйтесь. Совершайте ошибки и учитесь принимать их… Любите, в конце концов!

— Давайте вернемся к сфере деятельности. — Принц одновременно и сморщился, и бросил умоляющий взгляд. С подобными чудесами в невербальном общении с ним мог соперничать разве что Флоризель…

— Займитесь дипломатией. Поскольку у империи в друзьях только имперская армия, вам будет полезно поработать в этой сфере.

— Вот это неправда. Есть еще миры, которые мой брат спасал.

— Тогда поработайте министром пропаганды. А то у вас ею занимаются только мятежники.

— Я так понимаю — пропагандой занимаетесь теперь вы. Поэтому мне остается дипломатия.

— Почему… есть еще и торговля, сбор налогов.

— Лучше дипломатия, — поморщился наследник.

— А торговля — полезнее. У нас есть поговорка: «Куда не войдет солдат с мечом, всегда проникнет ишак, груженный золотом».

— Так и дипломатия про то же самое.

— Да, только, занимаясь торговлей, вы сами на свои замыслы денег заработаете, а как дипломат — будете их из казны вытаскивать.

Мы рассмеялись.

Тут дверь растворилась, и на пороге спальни наследника появилась Джулиана.

Взгляд Брэндона блеснул восторгом, который быстро сменился недоумением. И принц — не поморщился даже — мгновенно оказался на ногах. И это несмотря на тяжелое ранение. Сын императора изящно поклонился и лучезарно улыбнулся:

— Госпожа Блер! Я рад вас видеть.

— Добрый день! — поздоровалась и Джулиана с нами. Получилось как-то чересчур спокойно. И обыденно. Словно приходить в спальню наследного принца, да еще и в одиночку, для нее в порядке вещей!

Я посмотрела на журналистку удивленно. Какая-то она была… Не такая. Брэндону же было как-то все равно, почему девушка заявилась. Он просто был счастлив.

Тут Джулиана перевела взгляд на меня и замерла, словно споткнулась об него.

— Миледи Вероника… А вы что тут делаете? Вы же в городе…

— Мне запрещено покидать дворец, — ответила я. — И, в частности, покои наследника.

— Даже так… — презрительно скривилась журналистка.

— Госпожа Блер, — Брэндон был уже рядом с ней и как-то не обращал внимания на то, что в покоях они не одни, — я бы хотел извиниться за вчерашнее. Я не должен был так говорить. И на самом деле мне очень приятно, что вы обо мне беспокоитесь.