Пламя между нами

Вика осталась одна в пустой, гулкой комнате, с волос и рук на пол текла вода, жёсткий холодный бортик давил на грудь. Принимая на себя полностью вес атмосферного давления и будущих решений, она выбралась из ванны. Слегка вытерлась и запахнула свой тонкий короткий халатик. Попыталась остановить махровой тканью поток воды с волос, но тут услышала мужские голоса прямо за своей дверью.

Выйдя из ванной, поняла, что Андрей и Лёша разговаривают на повышенных тонах в коридоре возле квартир. Решили разобраться без участия Ольги? Вика подошла к двери и заглянула в глазок, прислушиваясь.

– Ты серьёзно?

– Лёх…

– Что она тут делает? – шипел грозно Разумов, пытаясь быть не слишком слышным с той стороны двери. Потом вдруг что-то понял. – Это твой, что ли, у неё? – в полном изумлении выдавил он.

– Возможно, – сдержанно попытался объяснить Андрей.

– Возможно? Возможно? – повторил он два раза, ещё громче. Вика точно помнила, что он терпеть не мог Ольгу за её предательство и этот визит стал для него, похоже, ещё большим ударом, чем для самого Ветрова. – Ты вообще в своём уме? Как может быть «возможно»? С этой?

– Да не знаю я! – сорвался Андрей, накрывая голову руками и повышая голос.

Разумов отшатнулся, видимо, соображая, что выводит друга из равновесия в момент, когда точно не стоило бы. Потом вдруг посмотрел в сторону двери Вики, да так, что она резко отстранилась от глазка, будто он её видит сквозь листы стали.

Через мгновение ей пришлось отпрыгнуть, потому что Алексей как ураган ворвался в её незапертую дверь, таща за собой за локоть Андрея, будто строгий отец, нашкодившего сына. Андрей, увидев, шокированное лицо Вики, выдернул руку и захлопнул дверь. Прислонился к ней спиной, снова накрывая лицо ладонями. Потёр щёки, лоб, запустил пальцы в волосы и долго взъерошивал их в нервном жесте.

Разумов, отойдя до середины большой комнаты, обернулся к нему.

– Ты чего мокрый? – указал он на пятна на тёмно-синей форменной футболке Андрея. Потом сам же глянул на стоящую неподалёку Вику в прилипшем к телу влажном халате и с мокрыми волосами. Возмутился, – А ничего другого придумать не могли сейчас? Андрюха, у тебя там беременная сидит, а ты к этой потискаться пришёл?

– Эй,– возмутилась Вика, – я тебе не «эта».

– Иди ты, Лёх, со своим морализаторством, – Андрей оттолкнулся от двери и прошёл мимо Разумова и Вики вглубь комнаты, уселся на диван и подпёр голову руками, будто бы она у него сильно разболелась.

– Извини, – кивнул Алексей Вике. Потом аккуратно взял за плечо и сопроводил к дивану, усадил рядом с Андреем, – присядьте пока. Просто в голову не укладывается это всё. Значит, Машка была права? – в конце вдруг спросил он, то ли у Андрея, то ли скорей у Вики, потому что это была её подруга.

– Права в чём? – взяла на себя инициативу Вика.

– Что ваше «хорошо» значит, что вы теперь вместе? И давно? – с укором посмотрел он на Вику. Андрей лица из-под рук не показывал.

– С ограбления, – подтвердила она.

– И до самого приезда этой? – он махнул рукой в сторону стены, за которой располагалась квартира друга и Ольга в ней.

– Прекрати её так называть! – вспылил Андрей, резко вставая, – у неё имя есть и фамилия, которые ты знаешь!

– Не хочу язык пачкать её именем, – съязвил упрямый Разумов. – И тебе не стоило пачкаться, – ткнул он пальцем в сторону Ветрова, – и думать надо, куда свой член пихать без резины! Какого хрена, Андрюха? Как вообще? Когда ты успел? Она же свалила… я не знаю, год назад?

Андрей внезапно будто бы сдулся, опустил плечи и снова тяжело уселся на диван.

– Она приезжала ко мне, – тихо признался он.

– Она? Когда это? Зачем? – Разумов встал перед ними и эмоционально размахивал руками. – Она же бросила тебя! Собрала вещи и съехала, грёбаное прощальное письмо накатала с соплями! Даже не лично, письмом, зараза!

Вика вздрогнула от этих слов. Она ведь точно так же сваливала от Рената, оставила ему письмо и исчезла в закате.

Андрей медленно выдохнул, собираясь с силами.

– Перед выпиской из центра, когда мне отменяли сильные препараты, помнишь?

– Помню, и? Я тогда тебе уже квартиру эту нашёл, ты сюда переезжать собирался.

– Меня ломало от отмены таблеток, я звонил ей… мне было плохо и одиноко…

Разумов изменился в лице, приобретя какое-то сожалеюще-понимающее, но в то же время возмущённое выражение. Будто бы и он был тогда виноват, что Андрей остался один сам с собой и болью и без близкого друга, способного подставить плечо. Но это мало что меняло в его возмущениях.

– То есть ты тяжело слезал с антидепрессантов и решил позвонить бросившей тебя бывшей? Да лучше бы мне позвонил, – всплеснул он руками, – я бы тебе леща отвесил за такие мысли и взбодрил. Да ты даже по пьяни такой дичи не творил! И что? – продолжил он допытываться, Вика тоже посмотрела на Андрея, но он не взглянул в её сторону, – она от звонка залетела?

– Она приезжала ко мне… не знаю, из жалости, наверное. Два раза.

– Два раза? И ты её трахнул?

– Нет, – Андрей маялся, не то воспоминаниями, не то их отсутствием и сомнениями.

– Она тебя? От неё я скорей этого жду, чем от тебя, особенно тогда.

– Я не помню.