Пламя над Англией. Псы Господни

— Ты молодой состоятельный джентльмен, отправившийся в большое путешествие для расширения своего кругозора.

— Но мое состояние ушло, — печально заметил Робин.

— Оно на пути к восстановлению, — ответил Уолсингем. — А пока что вот кредитное письмо в парижский филиал банкирского дома Фуггера во Франкфурте и еще одно, генуэзскому банкиру Росполи.

Робин взглянул на письма, убедившись, что они в полном порядке.

— А это распоряжение сэру Томасу Гришему в Старой бирже выдать тебе сто фунтов золотом, которые ты получишь, прежде чем оставишь Лондон.

Робин сложил приказ и кредитные письма, поместив их поверх заграничного паспорта.

Сэр Френсис, просматривая документы, ставил на них подпись и протягивал через стол.

— Это письмо настолько важное, что если бы ты потерял его, то на следующий день мог бы возвращаться домой.

Робин прочитал письмо.

— Оно рекомендует меня Джованни Фильяцци из Палаццо Негро во Флоренции.

— Джованни Фильяцци, — объяснил Уолсингем, — посол герцога Тосканского[88] при испанском дворе.

Робин нахмурился.

— Значит, он друг короля Филиппа?

— И в большой милости у него, — невозмутимо отозвался Уолсингем. — Но мне он еще более близкий друг.

Робин кивнул.

— Я доставлю письмо, как можно быстрее.

— Не сомневаюсь, — сказал Уолсингем, протягивая руку. — Во Франции ты будешь говорить, что приехал изучать сокровища французского искусства.

Он взял письмо к Фильяцци, сложил его, зажег свечу и запечатал послание кольцом с печатью. Когда он снова протянул его Робину, тот отпрянул.

— Вы забыли кое-что.

— Я?

— Да.

Уолсингем осмотрел письмо. Адрес был написан правильно.

— Что же я забыл?

— Знак виселицы, — ответил Робин.

Секретарь весело рассмеялся.

— Я приберегаю этот знак для своих друзей в Англии. Этот любезный намек в Италии может быть неверно понят.

Робин уложил рекомендательное письмо вместе с кредитными письмами, приказом сэру Томасу Гришему и заграничным паспортом в сумку, висевшую на поясе.

— Фильяцци тебя ожидает, — сообщил Уолсингем.

— Я постараюсь явиться к нему как можно скорее.

— Чем скорее, тем лучше. Филипп нанял в Генуе пять галеонов.[89] с итальянскими солдатами и матросами. Фильяцци занимается этими кораблями и отплывает на одном из них в Лиссабон[90]

— В Лиссабон? — удивленно переспросил Робин.

— Это твой единственный путь в Мадрид. — В испанские порты прибывает много итальянских галеонов и галеасов.[91] Эти отправляются из вольных городов и Ливорно[92] прямо в Лиссабон. Синьор Фильяцци должен поехать туда и проследить, чтобы все выполнялось должным образом, прежде чем ехать в Мадрид.

— Корабли собираются в Лиссабоне?

— Другие, из принадлежащего Филиппу Неаполитанского королевства и папистских государств встречаются в Кадисе,[93] где, я думаю, еще один сэр Френсис[94] с более крепким телом, нежели у меня, может станцевать неплохую павану. — Он улыбнулся. — И мне кажется, Робин, что быстроходный корабль, недавно построенный в Пуле и именуемый «Экспедиция», сможет принять деятельное участие в этом танце.

На момент в мозгу Робина мелькнула безумная надежда, что он отплывет на «Экспедиции», высадится в Испании вместе с людьми Дрейка и после битвы отправится в Мадрид.

Уолсингем прочитал эту надежду в его глазах и покачал головой.

— Корабль сожжет порт и вернется назад. Кроме того. мне известно, что Лиссабон — центр подготовки к нападению на Англию. В каждой гавани на континенте, где строятся корабли, наняты лучшие рабочие. Везде, где только можно, заказаны орудия. И все отправляют в Лиссабон. Но это все, что я знаю. а мне нужно узнать название каждого корабля — галеона, галеаса или малого фрегата — его тоннаж, количество и калибр орудий, число солдат на его борту, его капитана. Это касается всех кораблей Непобедимой армады, как они именуют свой флот, — в его голосе прозвучала насмешка. — Если у нас будут эти сведения, мы сможем оказать испанцам сердечное гостеприимство.

Бледное лицо секретаря оживилось. Долгие годы сомнений, ожиданий, уверток, топтания на месте подходили к концу. Раскрытие заговора Бейбингтона должно сделать измену столь очевидной, что даже Елизавете не удастся теперь спасти голову Марии Шотландской. С ее устранением Филипп постарается сделать Англию новой провинцией Испании и спасти с помощью ее богатств свою империю от банкротства. Сцена была готова. Ни Уолсингем, ни другие преданные англичане не сомневались, какими будут кульминация и развязка пьесы. Господь им поможет. Но они должны быть во всеоружии, а для этого нужно знать даже каждую полукулеврину врага.

— Сначала в Лиссабон, — продолжал Уолсингем. — Ты отправишься в свите Фильяцци, как молодой итальянский дворянин, говорящий по-испански, разумеется, с итальянским акцентом.

Робин снова поинтересовался, забывает ли хоть что-нибудь этот человек.

— Спустя несколько месяцев Фильяцци отправится из Лиссабона в Мадрид. К тому времени твоя служба королевству должна быть выполнена, и ты снова поедешь в свите Фильяцци, чтобы заняться собственными делами.

— Я сделаю все, что смогу, — сказал Робин.

— Тебе понадобится итальянское имя.

Робин вздрогнул.