Пламя над бездной

Амди и Джефри теперь свободно разговаривали, хотя всегда на языке Джефри. Человек не мог воспроизвести ни одного звука межстайной речи, даже имя Амди в его произношении было едва узнаваемым. Зато Амди отлично понимал самнорский. Это был их секретный язык.

На Джефри полярное сияние не производило особого впечатления.

– У нас дома такого полно. Это просто свет от…

Он произнес новое слово и посмотрел на Амди. Смешно, как этот человек умеет смотреть только в одном направлении. Поэтому у него голова и глаза все время дергались.

– …от таких мест, где люди делают всякие вещи. Это выдуваются отработанные газы, и солнце их подсвечивает.

– Места, где люди делают всякие вещи? В небе?

У Амди был глобус, он знал размер мира и его ориентацию. Если это отражение солнца, то эти штуки должны быть на сотни миль над землей! Амди откинулся назад на куртку Джефри и свистнул совсем по-человечески. Географию он знал куда как хуже, чем геометрию, но…

– Стаи не работают в небе, Джефри. У нас даже летающих лодок нет.

– Да, это правда, у вас нет… Тогда не знаю. Но мне эта штука не нравится. Она звезды заслоняет.

Амди все знал про звезды, Джефри ему говорил. Где-то там живут друзья родителей Джефри.

Джефри несколько минут молчал. И больше не смотрел на небо. Амди придвинулся чуть ближе, глядя на меняющийся в небе свет. Заостренный ветром гребень сугроба у них за спиной отсвечивал желтым светом факелов. Амди понимал, о чем думает Джефри.

– А эти коммуникаторы, они в самом деле не годятся, чтобы позвать на помощь?

Джефри хлопнул ладонью по земле.

– Нет, я же тебе говорил! Это просто радио. Я могу заставить их работать, а что толку? Ультраволновая аппаратура на корабле, и она большая, ее не вытащишь. Не понимаю, почему господин Булат не хочет пускать меня на борт? Я же уже большой, мне восемь лет! И я могу понять, как она работает. Мама ее настроила как раз перед… перед тем…

Слова затихли в знакомом отчаянном молчании.

Амди потерся одной головой о плечо Джефри. У него была теория, почему господин Булат не хочет, но Джефри он этого раньше не говорил.

– Может быть, он боится, что ты просто улетишь и нас бросишь.

– Глупости! Я тебя никогда не брошу. А кроме того, на этом корабле так просто не полетаешь. Он вообще не для посадки на планеты.

Джефри говорил иногда странные вещи, подчас Амди даже понимал его неправильно. Но иногда их надо было понимать буквально. Неужели у людей были корабли, которые никогда не приземлялись? А куда же они летали? Амди почти чувствовал, как у него в уме складывались новые понятия. Глобус господина Булата представлял не мир, а лишь какую-то малую, очень малую часть истинного положения вещей.

– Я-то знаю, что ты нас не бросишь. Но понимаешь, господин Булат этого боится. Он же даже разговаривать с тобой может только через меня. Мы должны ему показать, что нам можно доверять.

– Наверное.

– Если мы с тобой заставим работать эти радиоштуки, это может помочь. Я знаю, что мои учителя в них не разобрались. Одна у господина Булата, но не думаю, что он ее понял.

– Ага. Мы можем заставить работать вторую…

В этот день стражам повезло: их подопечные убрались с холода рано. А откуда такое везение – стражи не интересовались.

* * *

Логово Булата когда-то принадлежало Хозяину. Оно было совсем не похоже на зал собраний замка. Без объединения в хор здесь могла уместиться только одна стая. И не потому, что помещение было мало. В нем было пять комнат, не считая ванной. Но ни одна из них, кроме библиотеки, не была длиннее пятнадцати футов. Низкий потолок нависал в пяти футах над полом, и места для гостевых балконов не было. Слуги дежурили в двух коридорах, имеющих общую стену с комнатами. В столовой, спальне и ванной были люки поменьше, как раз для того, чтобы отдать приказ, или получить еду и питье, или использовать как гардероб.

Главный вход охранялся снаружи тремя солдатскими стаями. Конечно, Хозяин никогда не стал бы жить в логове с одним выходом. Булат нашел восемь потайных люков (три в спальных комнатах). Открывались они только изнутри и вели в лабиринт, который Свежеватель велел построить в стенах замка. Протяженности лабиринта не знал никто, даже сам Хозяин. После ухода Свежевателя Булат перестроил те части лабиринта, что вели к этому логову.

Логово было почти неприступно. Даже если бы замок пал, в кладовых хватило бы запасов на полгода, вентиляцию обеспечивала сеть каналов почти столь же обширная, как секретные выходы Хозяина. И при всем при том Булат ощущал здесь лишь относительную безопасность. Всегда была возможность, что секретных ходов больше восьми и, быть может, один открывается снаружи.

И уж конечно, вопрос о хоре даже не стоял, ни здесь, ни где-либо. Единственный секс вне стаи, который Булат себе позволял, – это только с синглетами. Слишком опасно дать своему «я» сливаться с другими.