Пламя над бездной

– Это так, – тихо согласилась она. – Но дело не в тебе, не в том, что ты тут совсем недавно. Ты мог бы посвятить изучению этой области всю жизнь и не найти ответов. Сколько времени уйдет у рыбы, чтоб уразуметь, чем руководствуются люди? Аналогия не очень точная, но единственно безопасная; по сравнению с Силами Трансценденции мы – тупые животные. Вспомни, что люди вытворяли с животными. Изобретательность, садизм, благотворительность, геноцид… у всего найдутся аналоги в Трансценденции, в миллионе вариантов. Зоны – естественный защитный механизм; без них интеллект человеческого уровня, вероятно, не возник бы. – Она махнула рукой в сторону туманных звездных роев. – Запределье и то, что ниже, подобны океанским глубинам, а мы плаваем в бездне. Так глубоко, что существа на поверхности, хотя и значительно более развитые, не могут нас достать. Ну да, они продолжают удить рыбу, а временами отравляют верхние слои вод ядами, природы которых мы даже понять не в состоянии. Но толща вод остается сравнительно безопасна. – Она помолчала. Аналогию стоило развить. – И, как в океане, обломки кораблекрушений порой выносит наверх. Некоторые вещи можно создать только Наверху, где работают квазиразумные фабрики, и они сохранят функциональность на этой глубине. Синепанцирь упомянул кое-какие в беседе с тобой: антиграв-ткань, интеллектронные устройства. Это величайшее физическое сокровище в Запределье, ведь сами мы такого делать не умеем. И добыть их – задача крайне опасная.

Фам развернулся к ней, отведя взор от окна и звезд.

– И всегда находится рыбешка, которой охота высунуться на поверхность.

Ей тут же пришло в голову, что она его теряет, что Фам пленен смертоносной романтикой Трансценденции.

– Рыбешка рискует всем, польстившись на кусок божественной приманки… и даже если отыщет небеса, не сумеет отличить их от преисподней.

Его трясло. Он обнял ее. Она вскинула голову и встретила его нетерпеливые губы.

Равна Бергсндот два года как улетела со Сьяндры Кей. В известном смысле – краткий срок, но сейчас тело сообщило ей, что прошла целая вечность. Каждое прикосновение исполнено страсти и пробуждает тщательно стреноженные желания. У нее по коже побежали мурашки. Колоссальным усилием удалось сбросить одежду, ничего не порвав.

У Равны давно не было практики. И конечно, никаких свежих воспоминаний для сравнения… Но Фам Нювен оказался хорош, очень хорош.