Пламя над тундрой

Время от времени Мохова навещал врач-коммунист, который приезжал сюда из Владивостока, чтобы посмотреть раненого и отдохнуть в этом тихом и красивом месте.

Наконец Антону разрешили небольшие прогулки, и он с Наташей бродил по густому лесу, собирал грибы или сидел у реки.

А однажды врач сказал:

— Удивляюсь вам, молодой человек. Чего это вы к морю не прогуляетесь?

— Как? — Антон недоуменно смотрел на врача и вдруг понял. — Здоров! Я здоров! Спасибо, доктор! Наташа, слышишь? Я здоров!

Взяв с собой сверток с едой, Наташа и Антон на целый день уходили к морю, отдыхали, загорали на шафранном песке. Бухточку, которую они облюбовали, с трех сторон обступали высокие обрывистые скалы, кое-где поросшие искривленными деревцами. Их корни длинными шелушащимися серыми змеями ползли от расщелины к расщелине.

Бродя по берегу в одну из первых своих прогулок, они дошли до обрывистого склона сопки, вдававшегося в море. Наташа увидела ярко-красный, незнакомый ей цветок. Он рос на скале в одной из трещин над их головами.

— Хочу этот цветок, — сказала Наташа, и в ее продолговатых глазах появились озорные огоньки. — Ты мне до сих пор цветов не дарил. Достань этот!

— Я сейчас! — Но Антон не успел и подумать, как лучше добраться до цветка, а Наташа с веселым смехом уже карабкалась к нему, цепляясь за малейшие выступы и трещины.

— Куда ты? Стой! — крикнул Антон, но Наташа только обернулась, состроила ему гримасу и поползла дальше. Из-под ее ног сыпались мелкие камешки. Наконец Наташа дотянулась до цветка, сорвала его и крикнула:

— Лови меня!

Прежде чем прыгнуть, она посмотрела вокруг и воскликнула:

— Какая прелесть!

К чему это относилось, Антон так и не понял. Наташа, раскинув руки, прыгнула вниз. В светлом желтом платье она походила на птицу. Антон подхватил ее, но не удержался на ногах, и они упали на песок.

— Ударилась, больно? — беспокоился Антон, помогая девушке подняться. Она отбежала от него, поправила растрепавшиеся косы и у виска воткнула красный цветок.

— Кармен! — закричал Антон от восхищения. Он, казалось, никогда не видел Наташу такой красивой. Она шутливо с ним раскланялась и указала рукой на скалу, вдававшуюся в море:

— Там прелестная бухточка.

Скинув сандалии, подобрав платье, она вошла в воду и обогнула скалу, скрылась за ней. Вскоре оттуда донесся крик Наташи:

— Иди сюда!

Бухточка действительно оказалась сказочно красивой. Здесь они были одни, скрытые от всех, и только чайки видели их да по-дружески ворчало море. Противоположный берег тонул в сиреневой дымке. Было тихо, солнечно.

— Давай купаться, — предложила Наташа. — Ну-ка, отвернись!

Он слышал, как она разделась за его спиной, разложила на горячем песке свое платье и бросилась в воду с визгом и смехом:

— Скорее спасай меня! Утону!

Антон бросил свою одежду. Его коренастая мускулистая фигура была женственно-белой, и на ней алели свежие шрамы. Антон с разбегу нырнул и поплыл к Наташе, но догнать ее не мог. Она быстро плавала, а он скоро запыхался, выбрался на берег и растянулся на песке, стал дремать, но тут услышал всхлипывания. Он открыл глаза и увидел, что рядом с ним сидит Наташа и смотрит на него, а из глаз ее бегут слезы.

— Ты что? — Он сел. — Что ты?

— Как они… тебя, — Наташа заплакала навзрыд. Она впервые видела следы пыток на теле Антона.

— Ну, зачем ты, — Антон не знал, как успокоить девушку. — Прошло все, и ничего не болит…

— Антоша мой… — Наташа обхватила его голову, прижала к себе. От нее пахло морской прохладой. Он хотел ее обнять, но девушка отстранилась.

— Ложись! Будем загорать! Видишь, я больше не плачу. А ты белый, как молоко. Парню не идет это. Ложись!

Антон покорно подчинился девушке, лег на спину и закрыл глаза, слышал, как гулко стучит его сердце, как рядом дышит Наташа, его любимая.

С этого дня они часто ходили в эту бухточку, которую Антон шутливо прозвал бухта Наташиных слез. Купаясь и загорая, Антон чувствовал, что он окреп и снова здоров. Долгие часы Антон и Наташа проводили вместе, и вот однажды, когда девушка задремала, Антон долго смотрел на нее, а затем осторожно поцеловал в щеку. Наташа открыла глаза, и ее лицо залилось краской. Она резко отодвинулась от Антона и сердито сказала:

— Чтобы этого больше не было. Или я не буду ходить с тобой. — Наташа нахмурилась.

Антону стало неловко, словно он в чем-то очень провинился, оскорбил девушку.

— Я… Наташа… — он не находил слов, и девушка примирительно сказала:

— Ладно… забудем…

Наконец пришел тот день, о котором мечтал Антон, как мечтает каждый влюбленный. Было начало золотой приморской осени. Бушевали в неистовстве яркие краски. У домика багрянцем покрылись узорные листья клена и шершавые — дикого винограда. Золотом тронула осень дубовые листья. Все горело, пылало; в прозрачном воздухе появился острый, едва уловимый холодок.

— Скоро и зима, — говорила Наташа. — А как не хочется морозов, снега. Не люблю я зиму. Как нам было хорошо…

— Очень, — подтвердил Антон. — Я совсем здоров и уйду в партизаны.