Пламя над Волгой. Крестьянские восстания и выступления в Тверской губернии в конец 1917–1922 гг.

В июне 1918 года в Мартыновской волости проходило собрание по продовольственному вопросу, руководили которым братья Калявины. Благодаря их агитации крестьяне высказались за свободу торговли и за отмену продовольственного налога. Мотивация была типичной для лета 1918 года: уезд для волости ничего не делает, никакой помощи мы не получаем, а куда идет налог – неизвестно[344].

12—13 июня в соседней Чамеровской волости Весьегонского уезда произошло одно из самых крупных и известных крестьянских восстаний в Тверской губернии. Его участники во время наступления чекистских отрядов попросили помощи от Мартыновской волости, и группа жителей вышла к ним, но к тому времени восстание уже было подавлено. Очевидно, что брат Калявина, Александр Данилович, был одним из предводителей этой группы. Его задержал отряд Весьегонской УЧК. Дважды он пытался бежать из арестного дома и после второй попытки был расстрелян[345].

Очевидно, каким-то образом принимал участие в событиях и Василий Данилович, поскольку вскоре после чамеровского восстания, 2 июля 1918 года, его пришли арестовывать. Он бежал из волости в Петроград и больше в свой дом никогда не возвращался. В октябре 1918 года из-за голода он приезжает в Мартыново, рассчитывая, что про него тут забыли, живет у знакомых. Тогда же, во время повальных обысков осенью 1918 года, у его семьи отобрали немало вещей, в том числе ткань для одежды детям, о чем он неоднократно упоминал в обращениях в органы власти. Именно эти события окончательно убедили его в «несправедливости» коммунистов[346].

В итоге в январе 1919 года он опять уезжает в Петроград, но в местный совет поступило обращение из Мартынова о нем как о контрреволюционере, и Калявину пришлось уже в марте вернуться на родину. В этот период началась его антисоветская деятельность – возмущенный обысками, он изготавливал и развешивал прокламации с протестами против действий большевиков. Впрочем, и ранее он раздавал знакомым оппозиционные газеты, писал из Петрограда письма с критикой большевиков. Но когда вокруг него начинает собираться группа, выяснилось, что никаких политических мотивов выступать против власти, кроме как у Калявина, ни у кого нет. Более того, в конце июня, испытывая нужду, ее участники решили достать деньги и оружие в Судковском волисполкоме в Ярославской губернии, банально его ограбив.

7 июля там были захвачены шапирограф и бумага, револьвер, деньги в размере 97 тысяч рублей, из которых Калявин по 10 тысяч раздал сообщникам, остальное оставил себе[347].

8 период между захватами Судковского и Мартыновского волисполкомов Калявин печатал и распространял антисоветские прокламации. Тогда же от членов группы неоднократно звучали угрозы в адрес советских служащих, а по волостному милиционеру даже стреляли. Также они распространяли слухи о том, что белые армии находятся уже под Москвой и Бологом и конец большевиков близок.

Вечером 16 июля 1919 года группа захватила Мартыновский волисполком, где был вывешен плакат «Долой советы, да здравствует Учредительное собрание!». Но уже 16-го и 17-го числа в волость вошли отряды Весьегонского военкомата и губернской милиции, были убиты участники группы Н. Митюшов и И. Павлов, некий Николаев (упоминается только в одном источнике), Калявин ранен в ногу, причем пуля задела кость[348]. Десять дней он отлеживался в лесу, ему делали перевязки и носили еду сестра Мария, жена Полина и любовница Любовь Бурилова. Через некоторое время, в августе, он уехал в Петроград, где несколько месяцев лежал в больнице, даже была угроза ампутации ноги[349].

По данным следствия, всего в налетах на исполкомы участвовало семь человек: В. Калявин-Вещий, П. Ступкин, П. Кундышев, Н. Митюшов, И. Павлов (Бородавка), А. Педенкин, И. Бурилов[350]. Только трое из них были дезертирами, но никакой организации зеленых в Мартыновской волости, в отличие от десятков других в Тверской губернии, не было, и даже в нападениях на исполкомы участвовало четыре-пять человек. Нет никаких подтверждений тому, что захваченный шапирограф использовался после событий июля 1919 года для изготовления антисоветских воззваний. Сам Калявин заявлял в обращениях в органы власти и на следствии, что после июля 1919 года агитацией не занимался.

Осенью 1919 года он жил в Петрограде, получал известия из Мартынова, в частности знал, что его родственники арестованы как заложники.

9 февраля 1920 года ГубЧК получает донос, что Калявин находится в Мартыновской волости, и сюда направляются агенты. Выйти на его след они долго не могли, ссылаясь на то, что у него много сообщников, а жители запуганы – хотя до апреля его здесь просто не было. Чекисты даже подозревали, что информацию об их действиях сообщают Калявину прямо из волостного исполкома, но предположения эти безосновательны. Агенты считали Калявина причастным к ряду поджогов, в частности народного дома, а также попытке организации дезертиров, которых зимой 1920 года было достаточно. Сам он отрицал свое участие в этих событиях[351].