Пламя надежды

Листокрылая подошла к ямке, которую Луния с Мечехвостом выкопали заранее, и опустила туда ком земли с корнями, так бережно, будто крошечного дракончика – но спокойного и милого, как Икар, а не вопящий ураган, каким то и дело становилась Шмель.

Впрочем, малютка куда сговорчивее после дневного сна, напомнила себе Луния, а Икарчику свирепость маленькой ядожалихи даже нравится.

Мать дракончика и правда нашлась в улье Жужелицы. Симпатичная тёмно-синяя шелкопрядка выплакала все глаза, уже не надеясь увидеть сына, а когда обняла его наконец, Луния поняла, что за Икарчика можно больше не беспокоиться – разве что добавить обнимашек и поцелуев, если вдруг понадобится.

Тем временем Росянка аккуратно присыпала корешки деревца рыхлой землёй, а затем глубоко погрузила в неё когти и вновь зажмурилась. Затрепетав листочками, деревце стало вытягиваться, выпуская в сторону солнца всё новые отростки. Веточки покрывались листьями, тоненький ствол набирал толщину.

Кузнечик с Краснокрылом и Аксолотль наблюдали за чудесами листомантии, вытаращив глаза, а Сверчок в восторге аплодировала. Вскоре дерево уже возвышалось над зрителями, широко раскинув ветви с чрезвычайно гордым видом.

– Вот это да! – тихо выдохнула Сверчок.

– Это да! – громко согласилась малютка. – Шмель тоже да. Давай назовём его Шмель-младший!

– Хорошо бы выткать его на гобелене, – усмехнулась Росянка. – Будет самый красивый Шмель.

– Нет!!! – возмутилась малютка, грозя кулачком хохочущим Росянке с Ивой.

– Погодите, вы ещё не видели новую картину! – вмешался Мечехвост, вновь доставая работу Лунии. – Она моя любимая!

– Ты говоришь так про каждую, – заметил Синь.

– И никогда не вру! – Мечехвост развернул гобелен, и все собрались вокруг.

– Какая красота! – восхитилась Сверчок. – Теперь и моя любимая.

Синь шутливо толкнул её локтем.

– Ты тоже про каждую так говоришь.

– Знаешь, Сверчок, – задумчиво проговорила Луния, – мне пришло в голову выткать картины на тему… ну, Пожара, истории Ящерки-Свободы – о далёком прошлом и обо всём, что случилось с нами. Не то чтобы мне очень хотелось вспоминать, да и картины будут страшные… я такое не люблю… но мне кажется, всё-таки должна сделать. Ведь правду надо узнать всем, разве нет?

– Конечно надо, – согласилась ядожалиха, – но этим займусь я, тебе не обязательно. Я умею. Все драконы узнают правду, и мы запишем настоящую историю: о Змее, Пожаре, Книге Ясновидицы и людях – древних и современных.

– Я помогу, – подал голос Краснокрыл, поправляя очки в точности так, как его дочь. – Когда я был собой, мне нравилось писать. Ещё дракончиком решил описывать каждый свой день и показывать соседям…

– Прямо как я! – воскликнула Сверчок.

Краснокрыл робко погладил её по голове, словно ещё только привыкал быть отцом.

– К сожалению, родители быстро положили конец моей затее, – вздохнул он.

– Мои тоже, – мрачно хмыкнула Сверчок. – Ну, то есть бабка с дедом.

– Зато ты писала истории для меня, – напомнила Кузнечик, – и они мне очень нравились… К примеру, о павлине, который сбежал из клетки у вас в школе и бегал с криками целый день – потрясающе интересно!

Сверчок просияла, будто в жилах её тёк огнешёлк.

– Теперь мы сможем писать вместе, – повернулась она к отцу. Затем взглянула на Лунию. – А ты не думай о прошлом, а продолжай заниматься будущим. Создавай картины мира, каким мы хотим его видеть. – Она погладила расстеленный на траве гобелен.

– А стоит ли? – вздохнула Луния. – Предаваться безудержным мечтам, которые могут и не воплотиться в жизнь… Иногда мне кажется, что лучше ограничиться чем-нибудь поскромнее, зато реальнее.

– Нет! – решительно возразил Синь, беря её за лапу. – Мне нужен мир, в котором есть место для мечты.

– Мне тоже, – поддержала его Росянка. – Нам нужны драконы, которые видят прекрасное будущее. Тогда мы постараемся приблизить его, даже если получится очень долго.

– Даже если находятся такие дураки, что это будущее только отдаляют, – фыркнул Мечехвост.

– Да!!! – выкрикнула Шмель. – Дураки!

Сверчок поморщилась, глянув на Мечехвоста с упрёком.

– Мы же договорились не произносить грубых слов, – обернулась она к малютке. – Мы должны друг друга уважать и стараться понять…

– Дураки! – со смаком повторила Шмель, так громко, что некоторые из летавших в небе с любопытством посмотрели вниз. – Дурацкие дураки! Ха-ха-ха!

– Ну, спасибо тебе, – прошипела Сверчок Мечехвосту, наблюдая, как маленькая ядожалиха прыгает по траве, пугая кузнечиков и обзывая их новым словом. Шелкопряд смущённо пожал крыльями и принялся сворачивать гобелен под весёлый смех Синя.

Да, мы стараемся понять друг друга, подумала Луния, глядя на брата. Однако даже он, такой деликатный и понимающий, даёт отпор, когда требуют обстоятельства. Стараться понимать злодеев не означает позволять им творить что угодно. Даже сочувствуя, как Синь, надо одёргивать и наказывать, как Росянка, – и всё в одно и то же время.

– Пока дикие обезьянки нас не слышат… – заговорила Ива, проводив взглядом убегающую Шмель. – Кто хочет жареных бананов по нашему с Лунией рецепту?