Пламя сердец

— Торольф! — в ужасе воскликнула Кристен.

— Замолчи, твой женский голос сведет все мои усилия на нет. Мы тебя будем выдавать за немого. Ты как считаешь, Иварр, похожа она на парня?

— С распухшей челюстью и такой головой вряд ли на нее кто-то посмотрит дважды, — ухмыляясь, ответил Иварр.

— Спасибо, — раздраженно ответила она.

Торольф не обратил на ее тон внимания. — Следи, чтобы повязка не сползла, — сказал он. — Иначе с тобой будет покончено.

За это бесполезное предостережение она поблагодарила его угрюмым взглядом.

— Тебе не кажется, что пришло время сказать мне, где мы находимся?

— В королевстве Вессекс.

— В Вессексе у саксов?

— Да.

Ее круглые глаза выражали недоумение.

— И вы позволили каким-то слабакам саксам победить себя?

Растерянный тон, которым она задала вопрос, заставил Торольфа покраснеть.

— Они набросились на нас с высоких деревьев, женщина. Половина команды была уже перебита, когда мы поняли, что на нас напали.

— Как несправедливо! — воскликнула она. — Так они устроили вам ловушку?

— Да, и только так они смогли победить. Ведь их было не больше, чем нас. Но самое обидное, что мы совсем не интересовались ни ими, ни тем, что они имели. Мы должны были пройти мимо этого селения. Мы шли… — Он замолчал. — Да ладно…

— Так куда же вы шли? — спросила Кристен.

— Неважно.

— Торольф!

— О Тор! Ты замолчишь наконец? — рыкнул он. — Мы хотели ограбить монастырь.

— О нет, Торольф, только не это.

— Да, это так. Поэтому Зелиг и не хотел тебе ничего говорить. Он ведь знал, как ты к этому отнесешься. Но это была наша последняя возможность заполучить часть богатства этой страны, Кристен. Датчане все равно скоро приберут ее к рукам. Мы хотели взять только часть. Мы и не думали: никого убивать. Мы хотели только заполучить легендарные сокровища монастыря Юрро.

— Откуда вы узнали, что там есть сокровища?

— От сестры Флокки. Она вышла замуж за датчанина и в прошлом году приезжала в гости. Флокки рассказала много интересного об этой стране.

Кристен огляделась по сторонам. В поле ее зрения попали деревянные дома с окнами, которые зимой наверняка пропускали в дом холод. Захватить это селение не составляло труда. Правда, вокруг уже лежали огромные камни, наверняка для строительства укреплений. К приходу датчан здесь, видно, готовились.

Кристен пожала плечами, так как это их не касалось. Они вырвутся отсюда к тому времени, как сюда заявятся датчане. В этом она не сомневалась.

Она бросила взгляд на большой дом, стоявший среди приземистых построек, и наморщила лоб.

— Этот дом так велик, что скорее всего принадлежит какому-нибудь властному господину. Как ты думаешь, может, это дом того великана, которого я убила?

— Твой великан не умер, но ранен тяжело и наверняка скоро кончится от потери крови, — сказал Торольф. — Но, насколько я понял из того, что они говорили, их господина здесь нет, они послали за ним. Мне нужно было быть поприлежнее, когда ты учила меня языку старого Альфреда.

— Да, это было бы неплохо, ты ведь теперь единственный из нас, кто может говорить с ними, если я должна стать немой.

Он ехидно улыбнулся.

— Думаю, тебе нелегко будет держать язык за зубами, когда им взбредет в голову с нами поговорить.

Она издала звук, похожий на фырканье, чтобы показать, как она относится к его колкостям.

— Ничего, когда-нибудь я отплачу.

Глава 8

Саксы спорили, кому из них выпадет подойти к пленным и поставить между ними факел. Никто не рисковал близко подходить к викингам, хотя сейчас, измученные и израненные, они не представляли никакой опасности.

Факел предназначался совсем не для пленных, а для троих воинов, оставленных для охраны. Пленным ничего не дали из еды и не перевязали раненых. Это было плохим знаком. Когда пленным не дают еды, это может означать только одно — что жить им осталось недолго.

То, что такое предположение верно, подтверждалось разговорами часовых. Сакс, поставивший факел среди пленных, чувствовал себя теперь смельчаком и говорил громче своего товарища, так что его голос могли отчетливо слышать все.

— Почему он все время смотрит на тебя? — тихо спросила Кристен Торольфа.

— Я ведь единственный, кто может с ними говорить. Они приняли нас за датчан, — сказал он пренебрежительно. — Я им объяснил. Датчане идут сюда, чтобы отнять у них страну. А нам нужны только богатства монастыря.

— И ты думаешь, от этого они станут относиться к нам добрее? — спросила она с иронией в голосе.

Торольф рассмеялся.

— Нелишне это подчеркнуть.

— Нет, — сказала она сурово. — Ты, видно, не понял, что они говорят.

— Если честно, этот коротышка так сыплет словами, что я смог разобрать только парочку, не больше. О чем он говорит?

Кристен прислушалась. Выражение отвращения появилось на ее лице.

— Они говорят о каком-то Ройсе. Один сказал, что он сделает нас рабами. А другой — что не оставит нас в живых, а будет пытать до смерти.