Пламя Севера

— Послушайте, мессир Гарнье, — начал говорить король, от голоса которого худощавое тело астролога охватил озноб. — Насколько я помню, много лет назад мною было дано вам эксклюзивное право на занятия астрологией в моем королевстве. Насколько мне известно, с того момента вы неплохо поправили свое положение. Баронство на юге, трехэтажный дом на площади Менял, особняк на Желтом острове, и это не считая огромной обсерватории в Серой Башне на Совином холме. Вы обзавелись целой армией учеников. Я прекрасно знаю, за сколько вы продаете печати новоиспеченным астрологам, дающие право торговать гороскопами по всей Вестонии. Такова ваша благодарность?

На самом деле, эта монополия приносила неплохие деньги в королевскую казну, но король об этом умолчал.

Арно де Гарнье, дрожа всем телом, опустился на колени и, прижав тонкие сухенькие руки к груди, запричитал:

— Ваше величество, я… Я… Я ваш верный раб… Телом и душой я принадлежу вам. Я безмерно благодарен вам за благодеяния, которыми вы осыпали меня! Скажите, ваше величество, чем я вызвал ваш гнев?

Карл кивнул, и Кико, продолжая ковыряться в носу, по-обезьяньи переваливаясь с ноги на ногу, приблизился к стоявшему на коленях астрологу.

Карлу стоило труда сдержать улыбку. Вот же стервец! Ох уж эти его шутовские уловки. Король видел его насквозь. Кико своим поведением пытался ослабить гнев своего хозяина, чтобы у старого Арно не случился сердечный приступ. Мелкий безобразник прав. Смерть старшего королевского астролога перед походом — плохой знак для других.

Достав из маленького кармашка сложенный в несколько раз клочок бумажки, шут протянул его старику, в глазах которого от испуга стояли слезы.

Дрожащими руками королевский астролог торопливо развернул бумагу и начал читать написанное. Постепенно его глаза начали расширяться, в них застыл ужас. Арно вот-вот был готов рухнуть в обморок. Он поднял взгляд на короля и начал быстро лепетать:

— Ваше величество! Это не я… Это… Это происки аталийцев… Это…

— Я сперва тоже так подумал, — оборвал его лепет король. — И отчасти был прав. Но потом я приказал проверить, кому принадлежит печать под этим гороскопом. Узнаете?

Арно снова уставился в листок, хотя он уже давно знал, кто написал эту ересь. Просто старик таким образом пытался тянуть время.

— Я вам помогу, мессир, — продолжил говорить король. Тем самым забивая, как казалось де Гарнье, очередной гвоздь в гроб своего астролога. — Эта печать принадлежит некому Жан-Полю Бошерону. Помните такого? Хотя, о чем это я? Конечно, помните. Ведь это ваш лучший ученик, и печать ему выдали именно вы. Причем лично. Так, по крайней мере, он сказал дознавателям.

При упоминании заплечных дел мастеров Арно де Гарнье вздрогнул всем телом. Главный королевский астролог, при появлении которого на центральных улицах или площадях столицы простолюдины снимали головные уборы, а молодые мамаши прятали своих детишек и скрещивали пальцы в охранном знаке, чувствовал, как его сердце от ужаса, объявшего все его естество, вот-вот выпрыгнет из груди.

Если бы сегодня утром Арно не выпил после завтрака алое зелье, которое порекомендовал ему принимать каждые два дня мэтр Дюгари, один из лучших столичных целителей, наверняка бы он уже умер от разрыва сердца. Де Гарнье был уверен, что магия спасла его. Правда, он не был уверен, к лучшему ли это. Наверняка было бы проще отдать душу богам быстро и относительно безболезненно прямо сейчас, чем в пыточной спустя некоторое время.

— Итак, мессир, — продолжил король. — Мне не терпится узнать, почему ученик моего главного астролога распространяет гороскоп, в котором предсказывает мою скорою кончину. Я жду объяснений.

— Ваше величество, — хриплым голосом начал Арно. — Жан-Поль Бошерон действительно был одним из моих лучших учеников.

— И в чем же проявлялась его уникальность, раз на него обратил внимание сам королевский астролог? — хмуро спросил король.

— Он обладал великолепным даром убеждения, — ответил Арно. — Я стар, ваше величество. И я должен был позаботиться о приемнике, который бы верой и правдой продолжил мое дело служения вам, ваше величество. На эту роль я готовил Бошерона и через несколько лет планировал представить его вам. Он сдал все экзамены с отличием. Составленные им гороскопы были очень подробные и очень убедительные. Но потом с этим молодым человеком произошло несчастье. Вся его семья погибла в пожаре, который, как вы помните, произошел больше года назад в квартале ремесленников. С того момента Бошерон изменился.

— Проще говоря, сошел с ума, — хохотнул Кико.

— Именно так, — часто закивал Арно. — И именно поэтому я поместил его в обитель для душевнобольных при храме Праотца.

— А потом, спустя несколько месяцев на улицах столицы стали появляться вот эти странные листки… — произнес шут. — С совершенно глупыми бреднями умалишенного.