Пламя Силаны

Силана стояла как парализованная.

Рейз подтянулся вверх — было видно, как напряглись мышцы его рук, спины. И вернулся в лабиринт — в ту часть, которую уже прошел Коэн.

«Он запомнил, — стрелой пронеслось в голове Силаны. — Он запомнил его путь, и ему так проще ориентироваться».

И все же гладиатор Делии ушел слишком далеко вперед.

Он был медленнее Рейза, но не настолько медленнее.

И вдруг, почти у самого выхода к платформе, на узком и длинном помосте, крепившемся сразу к стене, он замедлился. Достал из ножен оружие.

Так, словно намеренно ждал и готовился к поединку.

Силана посмотрела на Делию.

Та следила с улыбкой, сделала знак Коэну и тот остановился, эффектным движением прокрутил короткий гладиаторский меч в руках.

Почему этот помост? — подумала Силана. — Если ему так хотелось поединка с Рейзом, почему было не устроить его на самой платформе, между постаментами для хозяев?

Но на узкой платформе Рейзу было бы сложнее использовать свое преимущество в скорости и ловкости. Коэн остался ждать там, где ему было бы удобнее сражаться.

Рейз понял это и замедлился тоже, снизил темп, восстанавливая дыхание, быстрым привычным движением стер пот со лба, тоже достал гладиус.

Приглядевшись, Силана поняла, что помост, на котором они встретились, был на самом деле переходом и соединял две части лабиринта.

Даже если бы Рейз не перепрыгнул, если бы он просто прошел свою часть так же быстро, как и Коэн, они бы встретились — совсем близко от выхода к платформе.

Это выглядело эффектно — поединок за право подняться к хозяевам, получить ключ. И зрители отзывались, реагировали на эту эффектность.

А Силана смотрела, чувствовала, как скручивало все внутри надеждой и страхом, и думала, что на войне, в грязи и крови, это было бы невозможно.

Никто не стал бы ждать врага и давать ему права на поединок. И все закончилось бы быстро и скучно.

Коэн бы победил — он пришел первым, он мог забрать ключ.

Но зрителям было бы неинтересно на это смотреть, зрители ждали боя, и именно его они получали.

Рейз напал первым, меч сверкнул серебристой молнией, действительно быстро, мелькнул справа от головы Коэна. Тот успел уклониться, контратаковал. Лезвия высекли искры.

Рейзу сложнее было использовать свое преимущество, но он держался. Силана это видела — он нападал не бездумно, за его атаками и за каждым движением стоял холодный, спокойный расчет опытного бойца. Расчет тела, инстинкта — внутреннее понимание и ощущение того, как нужно действовать.

Рейз использовал любое, даже самое малейшее преимущество, которое мог — уворачивался, прятался за узкие, обвитые каменными шипами столбы, которые крепили помост с соседними ярусами, контратаковал.

Он был красивым мужчиной, сильным и уверенным в себе. Он притягивал взгляды и принимал чужое внимание как должное.

Но в бою от него перехватывало дыхание.

От отточенной, совершенной легкости его движений.

Но он уступал Коэну, Силана это видела. Уступал опыту, знанию. Уступал ему в силе.

Он все еще держался, искал путь к победе, выкладываясь насколько хватало сил, и его жажда победы — огненная, голодная, передавалась залу.

Он завоевывал их, цеплял их интерес и что-то еще в людях, которые пришли смотреть поединок.

И они следили за ним, завороженные.

Он мог победить Коэна или проиграть ему, но зал — весь Зал Шипов — Рейз победил. Все огромное, громогласное, пенящееся криками человеческое море.

Он дал толпе то, ради чего они пришли.

В тот момент, не в состоянии оторваться, Силана отчетливо поняла: их вызвали бы на поединок снова. Независимо от исхода боя, другие гладиаторы захотели бы сразиться с Рейзом сами. Чтобы снова бесновалась толпа и весь зал скандировал как заведенный, и люди боялись моргнуть и пропустить — последний решающий момент.

Коэн не был так эффектен, но он был сильнее.

Просто был сильнее, выносливее и умел использовать свое преимущество.

Он выматывал Рейза, терпеливо и спокойно, с уверенностью того, кто понимал, что победит. Силана узнавала эту уверенность — внутреннее чутье, убежденность солдата, который мог играть по правилам Арены, но не дышать, не жить ею. И которому в глубине души совсем не было дела до толпы.

Для кого оружие было инструментом — костылем, чтобы выиграть поединок, прожить еще один день, сделать еще один шаг вперед.

Рейз оступился — в конечном итоге это был вопрос времени, и Коэн ударил. В последнее мгновение перехватил меч обратным хватом и нанес удар рукоятью.

Рейз успел отдернуться, но недостаточно быстро — кулак задел скулу, заставил голову мотнуться в сторону.

Публика ахнула, а Силана смотрела, чувствуя, как медленно и холодно мертвело все внутри, и понимала, что — все.

Поединок закончен.

Рейз проиграл.

Коэн ударил еще и еще, расчетливо и пренебрежительно. Уже понимая, что Рейз не сможет ответить. И что вот теперь настал черед другой эффективности и другого способа завоевать Зал.

Он знал, что делал — и не давал Рейзу шанса подняться.

Он хотел не просто победить его. Он хотел уничтожить его в глазах людей, которые смотрели.

И после нескольких ударов он достал нож.