Пламя свободы. Свет философии в темные времена. 1933–1943

Еще в годы учебы на кафедре философии в Высшей нормальной школе Сартр пригласил ее, чтобы она объяснила ему Лейбница, и вскоре они заключили необычный любовный союз, поклявшись друг другу в безусловной искренности и духовной верности с сохранением открытости к другим отношениям. Их отношения скрепил навечно договор, допускавший посторонние связи. Динамическое двуединство, в котором, по их замыслу, должен отражаться весь мир. И с тех пор этот план вел их ко всё новым приключениям: из Парижа в Берлин и Афины; от Гуссерля к Хайдеггеру и Гегелю; от трактатов к романам и пьесам. От никотина к мескалину и амфетамину. От Маленькой русской к Маленькому Босту [9].)

Свою недельную нагрузку, не больше шестнадцати часов, в качестве преподавателей философии они теперь отрабатывали без пылкого энтузиазма. Пренебрегая буквой учебного плана, они требовали от студентов лишь краткие рефераты, а затем предоставляли им простор для дискуссий. Впрочем, с неизменным успехом. Тем более что эта работа позволяла им платить по счетам, пусть и частично. Ведь на их плечах лежала ответственность не только за себя, но и за остальных членов их «семьи». Ведь после пяти лет в Париже Ольга всё еще топчется на старте своей артистической карьеры. Маленький Бост тоже, будучи независимым журналистом, едва сводит концы с концами, а Ванда, младшая сестра Ольги, по-прежнему отчаянно ищет свое призвание. Лишь Натали Сорокина, самая юная их компаньонка, твердо стоит на ногах: еще в начале войны она занялась воровством велосипедов и теперь торгует на черном рынке самыми разными товарами, на что нацисты закрывают глаза.

СИТУАЦИЯ

Опыт войны и оккупации сблизил их еще сильнее. Именно в последние месяцы их совместная жизнь наконец-то по-настоящему наладилась – по крайней мере, так считает Бовуар, негласная глава семьи. Каждый наслаждается своей ролью, не ограничиваясь ею. Каждый знает свои права и их границы. Каждый счастлив с самим собой, но и вместе им вовсе не скучно.

Предстоящее оглашение приговора беспокоит Бовуар не только из-за страха за себя. Вот уже больше года вишистские ищейки раскапывают ее дело. Мать Сорокиной случайно нашла в ящике стола интимную переписку дочери с ее тогдашней преподавательницей философии. Выяснив сперва некоторые подробности, она обратилась в полицию. Утверждала, что Бовуар неизменно действует по одной схеме: сначала завязывает дружеские отношения со студентками (или бывшими студентками), которые восхищаются ею. Потом соблазняет их. А спустя какое-то время передает своему многолетнему сожителю, преподавателю философии и литератору Жан-Полю Сартру. В центре расследования – «склонение к развратным действиям» [10]. В случае обвинительного вердикта Бовуар грозят неприятные последствия, и самое безобидное из них – лишение права преподавания.

Пока ясно только то, что Сорокина, Бост и Сартр ни о чем не проговорились. Кроме тех самых писем к Сорокиной, недостаточных для обвинения, у следствия нет доказательств. Зато оно располагает множеством свидетельств, недвусмысленно показывающих полиции Петена, к какому сегменту политического спектра следует отнести преподавательницу Бовуар. И каким идеям она предана всей душой.

Уже несколько лет они живут не в квартирах, а в гостиницах Монпарнаса. Здесь они танцуют и веселятся, кулинарят и пьют, спорят и спят друг с другом. Без давления извне. Без всяких правил. А главное, без лживых – насколько это возможно – обещаний и обязательств. Может быть, простой взгляд, легкое прикосновение, ночь за разговорами – уже искра в пламя обновления жизни? Они страстно желают верить в это. Да, по Бовуар и Сартру, человек становится самим собой, только начиная что-то новое.

Человек никогда и нигде не достигает финиша. Есть только исходные точки, только начало. В каждом человеке человечество начинает всё заново. Поэтому молодой человек ищет свое место в мире и не находит, поэтому он чувствует себя покинутым <…> [11]

Вот почему они взяли к себе из провинции Ольгу, Ванду, Маленького Боста и Сорокину, вот почему поддерживают их и помогают деньгами. Чтобы помочь этим потерянным молодым людям вырваться на свободу. Чтобы они смогли найти свое место в мире, а не послушно занять уготованное. Акт любви, а не подчинения. Живой эрос, а не слепой разврат. Акт на основе человечности. Ибо «человек становится человеком только тогда, когда сам выбирает себя; отказываясь от выбора, он себя уничтожает» [12].

СМЕРТНЫЕ ГРЕХИ