Пламя в джунглях

Это были американские парашютисты. Они плутали в джунглях больше недели, чтобы войти в контакт с племенами нага. И как им чертовски повезло!

Один из них, Даниэль Рибон походил на боксера: перебитый нос, вспухшие губы, бычья шея, темные решительные глаза. Другой — Рэджи Гринвуд, красивый стройный парень с непропорционально маленькой продолговатой головкой, посаженной на широкие плечи, глаза серые, цепкие.

Американцы набросились на еду. Горстями запихивали в рот горячий белый рис, жадно рвали зубами полусырое недожаренное мясо. Жир тонкими струйками стекал по подбородку и капал на грудь. Алекс забеспокоился:

— Довольно, ребята! У вас же заворот кишок случится.

— О’кей, босс! У меня желудок медный, а кишки стальные. Мне и быка мало, — захохотал довольный Даниэль. — Наголодались!

— Дан и фунт гвоздей переварит. Дай ему только пинту рома для смазки, — усмехнулся Рэджи.

— Эх, Рэджи, ром — мечта. Хотя бы закурить!

— Друзья, — обратился Алекс к воинам, — дайте им табачку, своего, что до печенок достает!

Отряд вышел на большую дорогу. Командиры залегли у обочины. Мимо с небольшими интервалами проносились тяжелые грузовики и легковые автомобили, броневики и мотоциклы, проходили танки и артиллерия. Слышался лязг гусениц, бренчание плохо пригнанного снаряжения, приглушенный говор и смех солдат, тарахтение моторов. На машинах горели лишь подфарники.

— Эх, жаль взрывчатки нет. Устроили бы им бал-маскарад! — шумно вздохнул Билл.

— Сменил бы ты свое оперение. Сверкаешь, как поп на обедне, — отозвался Алекс.

Билл рассеяно оглядел себя. Ему не хотелось расставаться с роскошным шелковым халатом, добытым в трофеях. Два золотых дракона, вшитых по синему полю во всю грудь и спину, светились даже в этой кромешной тьме. Улыбка раздвинула его тонкие губы:

— Проклятые джапы так мелки, что ни одна рубашонка не подходит. А эта поповская риза пришлась впору. Испачкаю ее сейчас в земле и будет о’кей.

Отползли в кусты. Тесно сгрудились, притираясь плечами друг к другу. Жарко дышали на Алекса.

Он медлил. Операция сложная. Сейчас он отдаст последние приказания, и механизм заработает, возврата не будет. Сработают ли все его части, как задумано?

— Пора, братья! По местам! Гаро уже у цели, — тихо скомандовал Алекс. Ощупью нашел Маунг Джи, привлек к себе. — Тебе предстоит самая трудная задача, мой дорогой. Не зарывайся! Как направишь первую машину, так бегом к Гаро. Не медли! И не рискуй напрасно. Ну, желаю успеха!

— Спасибо, мой командир! Сделаю, как нужно.

— Все будет о’кей, кинг! Мы присмотрим за мальчиком, — весело крикнул Рэджи. — Бай, бай!

Стояла глухая тропическая ночь. Черное небо опоясала серебряная лента млечного пути. Над головой мерцали бесчисленные звезды, а здесь, на земле, словно разлита густая гоми, в которой чины красят свои холсты. Мост через глубокий овраг угадывался по тусклым разноцветным огонькам: его обозначали два зеленых фонаря, висевших на перилах; по обеим сторонам маячили два красных, запрещающих проезд, — там был обрыв.

Эти огни светофора и подсказали Алексу идею диверсии. Разместив бойцов из своей группы в кустарнике вдоль дороги, он устроился на земле так, чтобы хорошо видеть мост.

На фоне звездного неба четко вырисовывался темный силуэт регулировщика. Ручным фонариком он помогал ориентироваться водителям машин. Прошла батарея артиллерийских орудий, и наступила томительная тишина. Человек постоял, затем медленно двинулся по мосту к домику караульных. Тут снова заурчали моторы, и он вернулся на свой пост. Зеленый луч описал дугу, машины прогрохотали по мосту. Все стихло.

Регулировщик застыл. Чиркнула зажигалка. Там выросла еще одна тень. Сдавленный стон повис в душной ночи. Алекс облегченно вздохнул: первая часть плана прошла гладко…

Маунг Джи стоял спиной к мосту, крепко сжимая в руке фонарик регулировщика, хранивший еще его тепло. Он чутко вслушивался в ночь. Маунг Джи знал, что кругом друзья, и все-таки он чувствовал себя очень одиноким. Со всех сторон обхватила его темнота, тягучая от густых испарений, плотная от непроницаемого мрака, тревожная-тревожная.

Плеснул и замер тоскливый крик птицы ваулу — крик потерянной души. Маунг Джи насторожился. Крик повторился еще раз, уже ближе. Юноша понял: это подают сигнал свои — идут машины с пехотой. Но от самого сигнала веяло такой безысходной тоской и отчаянием, что у него защемило сердце.

Маунг Джи оглянулся. Темные легкие фигуры скользили по мосту, меняя местами фонари, укладывая топорщащиеся ветви. Они исчезли быстро и бесшумно.

— Вот сюда, где теперь зеленые фонари, я должен направлять машины, именно сюда, — твердил себе Маунг Джи.

Гул нарастал. Он ширился, грохотал, сотрясая воздух и землю. Вот он грозно взревел моторами и появился из-за горы. Одна, вторая, третья пара огненных глаз неотвратимо надвигаются на юношу. Многоголовое чудовище несется на него неудержимо, стремительно.

Ну разве справиться ему с драконом — этим порождением зла и мрака? И единственное оружие — крохотный фонарик. Да тут нужны сотни пушек и тысяча таких богатырей, как Гаро.