Пламя в руках

— Когда лекарь кому-то помогает, он отдаёт свою магию больному, вливая в него. В этом случае, магия самого пациента, какой бы она не была, должна принять исцеляющую, но чужую силу. Если чужая сила принята без проблем — полное совпадение, способствующее очень быстрому восстановлению. Но если чужая сила отталкивается, не принимается, значит лекарь с пациентом не совпадают. В мирной жизни такое происходит редко, поэтому лекари способны лечить многих. Но с огненными всё по-другому, огонь сильнее любой другой магии и именно он решает — принять или не принять силу, даже если эта сила так необходима для восстановления тела. Многие из вас вообще не смогут лечить Защитников, другие же способны будут лечить одного, максимум двух.

Девушки зашептались, недовольно переговариваясь. Очень многие рассчитывали, что смогут лечить огненных, быть рядом, и возможно, найти среди них высокородного мужа. Войти не только в первые десять родов, но и разделить вместе с ними почёт и привилегии. А теперь выяснилось, что некоторые даже рядом с Защитниками не смогут постоять. Расстроилась ли я? Нисколько. Мне не хотелось участвовать в сражениях и быть походным лекарем. Я предпочту мирно жить в Маарте, помогая тётушке в лавке.

— И ещё, — продолжил профессор, заставляя присутствующих вновь переключиться с обсуждений на него. — Магический резерв обоих, лекаря и Защитника, тоже имеет важную роль при совпадении. Сила огненных разная, так же, как и сила лекарей.

— Это как, профессор? — не удержалась я. Определённо, сегодня мы узнаем много нового для себя. — Мы всегда думали, что огненные самые сильные, одинаково сильные, и у них нет различий?

— Распространённое заблуждение, дамы, — он смотрел на нас с улыбкой. — Уровень огненной силы разный у всех, всё зависит от того, сколько получил ребёнок от родителя, и как свою силу сумел развить. Защитник использует огонь для атаки, но у каждого этот самый огонь имеет свою, особую, форму. Например, огненные шары — означают, что у Защитника слабый резерв, они наносят минимальный вред Фаранам, и такой огненный может действовать только в паре с тем, у кого резерв мощнее. Один, он вряд ли сможет справиться с чудовищем. С каждым годом Защитников с таким даром становится больше… — профессор вздохнул, признание этого факта его не радовало. — Самое распространённое проявление огненной магии — ленты и лассо. Имеют большую поражающую силу в борьбе с Фаранами, оплетая их, опутывая, не позволяя быстро избавиться и тем самым уничтожая. Такой Защитник способен выстоять в одиночку против одной твари, но на несколько его не хватит.

— У Крата ленты, — шепнула мне сзади Лэйс.

— Но есть и самые сильные, правильно профессор? — не удержалась я, понимая, что дак Росс не закончил.

— Конечно! Есть огненные с даром Потокового огня — сила непрерывна, пламя льётся огненной рекой, не просто уничтожая Фарана, а испепеляя его. Такие маги самые сильные, способные в одиночку уничтожить несколько чудовищ и остаться невредимыми. Но таких, к сожалению, осталось немного, по пальцам можно пересчитать во всех королевствах.

— А вы таких знаете, профессор? — конечно же вопрос от Трэйси. Ей нужен самый сильный жених.

— И вы знаете, — он ласково улыбнулся.

По залу для занятий пронёсся удивлённый шёпот. Все сразу же начали перебирать в памяти всех знакомых, и не знакомых Защитников.

— Это наш ректор — Ортас дар Лартак!

И тишина. Все замерли. Что мы знали о нашем ректоре? Ни-че-го! Видели его не часто, я, например, всего два раза, и то издалека, толком не рассмотрев. Его кабинет располагался в главном корпусе, где мы, к слову, бывали очень редко, только при необходимости перехода через арку. Ему было почти четыреста лет, триста из которых он руководил Академией Эрд. Не женат, что обсуждалось всеми и постоянно. О нём ходило множество слухов разного характера, приписывалось с десяток романов со множеством женщин. Каждая вторая девушка в академии мечтала понравиться ему, обратив на себя внимание, но увы, как бы барышни не старались, он ни с кем так и не связал свою судьбу. Преподавал предметы исключительно у огненных, обучая правилам боя и защиты. Когда Защитники отрабатывали приёмы с огнём, тренировка проходила на закрытом поле, а туда зрителей не пускали. Иногда, ректор замещал кого-то из преподавателей в случае необходимости, но с нами такого ещё не случалось. Старшие курсы говорили, что, когда он вёл занятия, все даже дышали через раз, настолько велик был страх перед ним. Но это — всего лишь слухи, и каков он на самом деле, не знал никто из нас.

Прозвенел звонок, оповещая нас и профессора, что занятия окончены. Почти три часа у дак Росс пролетели незаметно, оказалось, мы даже перерыв пропустили. Теперь, наверное, это мой самый любимы предмет в академии.

— Я прощаюсь с вами, дамы, встретимся на следующем занятии! — профессор одарил нас всех ласковым взглядом и тут же испарился в тёмной дымке.

Как только он испарился, меня с силой дёрнула за руку Лэйс.