Пламя войны

Логан запретил брать рабов в Салире, что вызвало недоумение арийцев и их сдерживаемый гнев. Шеди просто пожали плечами – для них рабы в диковинку. Наёмники предпочитали золото. Конечно, от рабов никто бы ни отказался – всегда продать можно, обналичить, так сказать, но и требовать их получения никто не думал. Крестьяне Сабаса, вовсе бледнели от страха, при мысли, что станут владеть рабами. Сами без году неделя, как обрели какую-никакую свободу, а тут рабы…, сознание крестьян местных, не выдерживало такой мощной мировоззренческой атаки. Они ещё к собственной свободе путём не привыкли, да, честно говоря, и не считали себя таковыми. Крестьяне Орхуса – те привыкли, они долго жили сами по себе.

Большая же часть крестьян, присоединилась к армии в пути. Эти люди, не понимали что такое свобода. В их понимании, они просто сменили одного господаря на другого - Святого, Мудрого, Бесконечно Доброго, но всё же господаря.

Бывший раб, далеко не сразу может стать рабовладельцем.

Утром, у ворот внутреннего замка, повстречались Логан и Радон. Первый вышел из проулка чуть раньше и сейчас стоял перед стенами, с отвращением скривив губы – внутренний замок был настолько плохо выстроен, что не выдержал бы штурма даже толпой пьяных крестьян. Стены низкие, ворота хлипкие, рва нет, бойниц мало, в общем, одно название, а не замок.

Ворота открыты, за ними слышны тихие стоны и плачь – люди Салира, сумевшие спастись. Он запретил их не только брать в рабство, но и намеренно убивать. По поводу случайного убийства, речи, конечно же, ни шло. Ну, разве виновен воин в том, что череп селянина, треснул от лёгкого удара металлической кружкой, нанесённого совершенно случайно? Хотел просто ради смеха шишку поставить, например, а у него вдруг череп поломался. Тут ведь всё сразу ясно – сам виноват, селянин этот. Ну, а зачем он родился слабым? Зачем у него такой мягкий череп? Сам виноват, нужно было закалять своё тело или не рождаться вовсе.

Все, кому посчастливилось добраться до внутреннего замка, в ту страшную ночь, избежали насилия, избиений и участия в развлекательных мероприятиях воинов…, не все правильно восприняли слова арийцев о том, что пытки недостойны мужчины. Кому-то показалось, что им дали ценный совет или общее указание. Не все достаточно хорошо были знакомы с арийцами. В частности, недавно присоединившиеся к ним крестьяне и две наёмные роты. Они, в отличие от крестьян Орхуса, Шеди и воспитанников Домена, не провели с арийцами под боком многие годы.

Арагон, ещё страдавший от ран (именно поэтому он был в стельку пьян и всё время шатался – так не больно и гораздо легче гордиться ранами, полученными в бою), бродил по городу, в поисках домиков ещё никем не разграбленных. Ему не очень везло в разорённом городе. Нашёл здание поприличнее, зашёл в поисках ценностей, а ему половником в лоб. Взвыл от бешенства, прыгнул внутрь с мечом в руках, запнулся, полетел кубарем, снося мебель. Только подниматься стал, а ему по затылку чем-то металлическим. Ариец вскочил, но от ударов всё плыло и мечом махал, как попало, да так махал, что рукоять из пальцев выскользнула. Клинок просвистел по комнате и с треском врезался в дверь. Кто-то пискнул, он услышал топот ног, глаза протёр – пусто. Только задняя дверь хлопнула, и ногу там мельком увидел – нога определённо женская.

-Стой! – Заорал он, кинулся в погоню, но на улице уже никого нет.

Стерев кровь с рассечённого лба, он тяжко вздохнул и вернулся в домик – ах…, такая женщина, а он её упустил. Обидно было ужас. Ведь какая смелость и сила! Она могла бы родить ему сильного, крепкого мальчика, да не одного! Они бы выросли, прошли бы Малый город и несли бы мечи, помня подвиги отца, прославляя его имя, своими победами. Ведь все бы знали, что эти Великие воители – сыновья Арагона…, эх, бывает же, напасть такая случается…

В полном расстройстве, ариец бродил городу, почти не замечая царящий там разгром, не обращал внимания на крики и вопли – перед глазами всё стоит эта миниатюрная ножка, мелькнувшая в просвете закрывающейся двери. Она, наверняка, была Алой. А теперь её поймает какой-нибудь свинопас и…, впрочем, в этом случае, она убьёт его. Прокусит шею, зарежет или расправится как-то иначе…, но всяко ведь бывает. Женщины слабы. Впрочем…

-Ай! – Вскрикнул грузный мужик, в полотняной рубахе. Сел на землю, схватившись двумя руками за челюсть, и стонать стал. Арагон скривившись, добавил пяткой в нос – здесь все жители, женщины. Она справится, если на самом деле Алая. Может быть, однажды, он повстречает её снова. Быть с Алой – Великая честь…, он никогда не удостаивался такой. Почему-то, Алые, как и женщины Тара, предпочитали выбирать других, более сильных, более рослых. Ему пришлось сделать гораздо больше, чем другим, что бы заполучить в жёны, одну из дочерей Тара…

На душе совсем погано стало – его жена, дочь арийского воина, как и его рабыни и другие жёны, все они мертвы. И мёртв Тар. Живы только они - король и несколько его воинов.