Пламя возмездия

– Да! – Лила повернулась к нему, ее глаза блестели тем лихорадочным блеском, который был хорошо знаком Шэррику. – А теперь ты хочешь все это отобрать у меня?

– Наоборот, я собираюсь сделать радость твоей победы полноценнее, – молвил он.

– Что ты имеешь в виду?

Шэррик подошел к ней и взял ее за руки.

– Я собираюсь доставить тебе последнее удовольствие – помочь тебе оставить их в живых. Лила, ведь твоя непримиримость по отношению к ним, твоя решимость разделаться с ними, твоя безжалостность – разве все это не от того, что Хуана Луиса нет больше в живых и мстить ему уже невозможно? А лондонские Мендоза – живы и здоровы. Прекрасный объект для отмщения, не правда ли? Как ты думаешь, Лила, что будет с Джемми и остальными, если ты сметешь их со своего пути? Ты ведь именно это собираешься сделать?

– Я не знаю, я не задумывалась, что с ними со всеми станет, – ответила она.

– Да нет, ты не могла не задуматься. Сегодня на похоронах ты заметила, какой у них вид? Особенно у Джемми? Они умрут, Лила. Погибнут. В особенности Джемми. Причем, произойдет это довольно скоро. Мендоза превратились в тепличные растения. Эти нежные создания не выживут без вливания дополнительных средств. И если ты мне позволишь сделать то, что я замышляю, то у них появится возможность прожить еще достаточно долго. У них останется все то, что можно купить за деньги, но не власть. Власти у них не будет. Они будут испытывать муки Тантала. И так будет всегда.

Он замолчал и смотрел на нее. Он видел, как в ней борются два человека, каких усилий ей стоит сохранять душевное равновесие.

– А ведь есть еще и Майкл, – тихо добавил Шэррик. – И если ты все сделаешь так, как я предлагаю, твоему сыну будет легче в Кордове. Легче и спокойнее.

А тут он увидел в ее глазах уже другой блеск. Она соглашалась. И это согласие подтвердил ее кивок.

Особняк на Гордон-сквер был полон народу. Все переговаривались вполголоса, люди сидели в нескольких комнатах, угощались орехами. Лила предупреждала Шэррика, что все будет выглядеть именно так.

– Понимаешь, это еврейский обычай. И так ведут даже те из них, кто считает себя христианами. Если в еврейской семье кто-то умирает, то все считают своим долгом придти к ним домой.

Дворецкий лорда Уэстлэйка взял визитную карточку Шэррика, взглянул на нее и расположил среди остальных на столике в фойе.

– Родители и ближайшие родственники находятся в малой гостиной, милорд. Остальные в столовой, библиотеке и курительной.

– Благодарю. Полагаю, сначала я хотел бы выразить соболезнование их светлости, если возможно.

Дворецкий кивнул и объявил:

– Лорд Шэррик из Глэнкри! – и распахнул перед ним двери.

То, что в этом доме называли малой гостиной, в действительности было весьма обширным помещением, прекрасно обставленным и украшенным. Здесь преобладали розовые и красные тона. Норман сидел рядом с Чарльзом, на небольшой, обтянутой красным бархатом софе. В его взгляде была неприкрытая злоба. Когда Чарльз стал подниматься, его отец, вытянув руку в нетерпеливом жесте, усадил его. Шэррик посмотрел на Джемми, разглядев его в углу, рядом с ним на мягкой подушечке сидела его жена, он держал ее за руку. Боже, как же дурно он выглядел!

Шэррик подошел к нему.

– Мои соболезнования, – молвил он.

Джемми мельком посмотрел на него. Казалось, он не мог припомнить, кто стоял перед ним, не то, что узнать в нем автора нашумевшей статьи в «Таймс».

– Благодарю вас за то, что вы пришли. Пожалуйста, шерри или виски, что пожелаете. – Джемми попытался было встать, по силы оставляли его. – Дорогая…

– Конечно, – Кэролайн ободряюще похлопала его по руке. – Я помогу.

Она встала и провела Шэррика к столу, где стоял лакей:

– Что вам предложить?

– Шерри, если можно. «Фино» Мендоза, если у вас есть.

Она улыбнулась ему.

– Конечно, есть.

Шэррик заметил, что она плакала. Скорее всего, не по Тимоти. Джемми был ее мужем и будущее представало перед ними в очень мрачных тонах, его она и оплакивала. Шэррик ощутил жалость к этой женщине.

Лакей поднес вино. Она взяла бокал для лорда Глэнкри и подала ему. Шэррик пробормотал слова благодарности, чувствуя на спине испепеляющий взгляд Нормана. Кэролайн, кивнув ему, удалилась туда, где находился ее муж. Шэррик остался стоять там же. В комнате появилось еще несколько новых людей, но из-за приглушенной, но достаточно отчетливой болтовни остальных визитеров ему не удалось разобрать имен вновь прибывших, которые выкрикнул лакей. Они окружили сначала Джемми, затем переметнулись к Норману. Узы крови, ничего удивительного.

Он пил маленькими глотками превосходное шерри и ждал. Где-то в отдалении часы пробили девять. Норман выбрался из толпы и приблизился к нему.

– Девять часов, как я говорил. Пойдемте.

– Я думаю, и Чарльзу следовало бы пойти с нами.

– Я это решу, как только выслушаю, что вы мне скажете.

Они вышли из гостиной, и пройдя через довольно длинный коридор, оказались в задней части дома. Шаги их заглушались великолепным набивным ковром, ропот гостей становился едва слышным по мере того, как они углублялись в то крыло, где находились личные апартаменты.