План Б.

Наконец, мы с Виссарионычем расположились за низким столом, друг напротив друга. Я выложил на стол деликатесы, что взял в Москве. Как знал, что пригодится, ведь брал-то, с далеко идущими планами. Первый голод утоляли без разговоров, стремясь побыстрее почувствовать сытость, а уж потом можно и разговоры разговаривать. Сталин предпочитал, различные виды колбас, в отличие от меня. Я сосредоточился, на трёх видах сала и простом чёрном хлебе, а также дольках лука и чеснока. Консервы открывать не стал и так нормально. Сейчас, ещё и местные работяги чего-нибудь принесут. Я их знаю.

Первый начал спрашивать, конечно же товарищ Иванов. Как раз, когда я достал парочку бутылок «Ситро» и открыв поставил на стол. Вопрос не был неожиданным, даже можно сказать, что я его ждал. Сталин спросил просто:

— Кто ты?

Я ненадолго задумался, но всё-таки решился и начал свой рассказ:

— Я Император Антарктиды! Но, до того как я им стал, произошло много чего…

Нашу беседу, почти, никто не прерывал. Так, иногда, кто-то заходил и что-то ставили на стол или наоборот, что-то убирали со стола. Нам не мешали. Я же говорю, что чукчи очень хорошие и понимающие люди. Они знают, что их ждёт праздник, но торопить и подпрыгивать в нетерпении не будут. Тем более, отвлекать от разговора, самого великого вождя Сталина. Лучше они всё подготовят, а уж потом отпразднуют, по полной программе.

Честно говоря, я удивился, что Сталина не заинтересовала моя борьба с мировым капиталом. Его больше волновало развитие Советского Союза, после его смерти. Пришлось рассказывать, всё что помню по этому периоду истории СССР: атомную бомбу, целину, космос, XX съезд партии, застой и перестройку, развал СССР. Сталин, меня не останавливал, давая выговориться. Он, только, отобрал у шамана, который совершенно случайно зашёл к нам, трубку. И теперь сидел, слушал меня и дымил, как паровоз.

Когда я дошёл, в своих рассказах, до гейпарадов и однополых браков по всей Гейропе и Пиндостану, Виссарионыч неожиданно спросил у меня:

— Ты знаешь, кто меня отравил?

Это было неожиданно. Мне пришлось, даже, несколько минут подумать, прежде чем ответить. Но, я справился с этим. Поэтому мой ответ прозвучал так:

— Я честно не знаю, кто именно Вас отравил. Всё было засекречено. Но, все сходились во мнении, что наибольшую выгоду, из вашей смерти, получали Берия и Хрущёв. Но, опять-таки, нельзя сбрасывать со счетов Маленкова и Булганина. Ведь, после вашей смерти во главе правительства стал Маленков, а это о чем-то говорит. После XX съезда, у руля встал Хрущёв — это тоже намёк, на всякие версии. Булганин, не являясь профессиональным военным становится Министром Обороны. — пришлось встать и продолжить, вышагивая по яранге, очень неприятный для меня разговор. — Не знаю кто. Мой дед был знакомцем Будённого и он, как-то упоминал фамилию Смиртюков, вроде он имеет отношение или по крайней мере, что-то знает. Надо его поспрашивать. Хотя и не знаю, кто это такой. Вот и всё, что я могу сказать по поводу заговора. Я вас спас и собственно, на этом, можно попрощаться. У меня, есть свои дела и поверьте, они для меня не менее важны.

Я опять уселся за низенький столик, а Сталин долго молчал и только попыхивал шаманской трубкой. Потом, что-то решив для себя, хекнул, выругался, на грузинском языке и уставившись на меня своим, помолодевшим взглядом, спросил:

— С этим всё понятно. Я сам найду, кто причастен. Ты мне объясни, — мундштук, прокуренной трубки почти уткнулся в мою грудь. Сталин, внимательно смотрел на меня и тихо, на грани слышимости, проговорил, — как ты стал Императором?

— Иосиф Виссарионович, ёлки-палки, это мне опять, всё с самого начала надо начинать рассказывать. — я вскочил из-за мини-стола и начал ходить туда сюда по яранге. Потом остановился и предложил, — Может отдохнём немного, народ праздника ждёт, а мы тут вечер воспоминаний устроили. Блин, у меня уже говорилка не работает.

Сталин усмехнулся и видно, что-то вспомнив, произнёс:

— Я полностью согласен с вашим предложением! Надо сделать перерыв. Давайте отдохнём! — потом добавил тихо, — но, вы мне всё расскажите потом. И желательно, с упоминанием дат и фамилий.

Вот, блин, попал так попал! Где я и где даты с фамилиями. Я ничего не помню. Мне, вообще-то, было всего один год. Да, спроси любого, что он делал в этом возрасте, никто ничего не вспомнит.

Пока я предавался всяким, разным сомнениям, по поводу возможностей моей памяти, Сталин и шаман скооперировались. Потом, к ним присоединились: председатель оленеводческого хозяйства вместе с бухгалтером и ветеринаром. Откуда, кто взялся, я не в курсе. По моему, их не было, когда меня собирали в поход. А тогда, если мне не изменяет память, народу было очень много.