План D накануне (СИ)

Я в расстрельной команде, подбиваю и ребят хоть раз попробовать, всегда без тени сожаления открываю огонь по так удобно выстроенным сотрудникам. Многих из них освобождённые заключённые убили голыми руками, а это о чём-то да говорит. Коменданты шлёпают себя сами, пока божьи каратели ещё не ворвались в кабинет. Надеюсь, это было. Вчера свиту СС, женщин, вели участвовать в погребении, я видел их на фоне коричневых стен с белыми открытыми окнами, так вот, лица их мало того, что были антиинтеллектуальны, так ещё и в глазах читался страх. Гора очков, ну трупы само собой, освобождённые выходят из ворот колонной, вот уж кто действительно после смены, на парапете между двух пропускных башен флаги и растяжки с пропагандой на польском «Эспаньолас антифашистас». Чинуши, не нюхавшие соли, стоят там в шляпах и при усах, в бежевых лоснящихся плащах, машут, бедняги внизу и сейчас все в полосатом, с винкелями, которые считывают и пытливо всматриваются им в лица только посвящённые. У четверти ноги отрезаны по колено, идут на колодках, а сзади медленно ползёт танк, весь перед затянут цепями, что ни мгновенье, снимают шапки и машут, их можно понять, да, мои дорогие? Забросали рельсы мисками, простились со знакомыми, лежащими сзади в смёрзшихся штабелях, откуда-то появились попы в хитонах и с портфелями, они уже что-то поют, кого-то соблазняют, неужто считают их окрепшими или дееспособными? а все канавы для трупов вырыты по одному стандарту, страшно сказать, фабрика до мелочей, Стикс с поднимающимися со дна круглыми пилами на шарнирных механизмах.

Молю, уловите некий контраст рутины выше и фейерверка ниже. Один лагерь соседствовал с одноимённым городом. В нём мы собрали, сколько смогли, немцев, оказавшихся, учителей, врачей, библиотекарей, парикмахеров, в основном там, конечно, остались женщины. Громко так спросили, распалённые уже сколько недель, а что ж вы не писали в Красный крест? Пепел из крематориев всё это время стоял над городом облаком, оседал на шляпы, и его никак нельзя было принять за перегоревший в Фау этанол. У меня на глазах негласно и скоропалительно, когда работающий продукт важнее исчерпывающей документации, когда готовность к изменениям важнее следования первоначальному плану, а люди и взаимодействие важнее процессов и инструментов, образовывался орден «Это было». В двух квартирах нашли табакерки и веер из человеческих костей, всех повели смотреть. Женщины сразу стали падать, явив совершенное неприятие размытой индивидуальности конечностей, не понимая, кто это — ни маскулинны, ни феминны, какие-то андрогины рейха. Солдаты толкали таких ближе, да и всех, к кучам тел, и не могу сказать, что не швыряли туда, не тыкали носами в печи, женщины рыдали уже, закрывали глаза, а им открывали насильно. Однако несколько выносили виды лагеря вполне стойко. Одна из них сама, без понуканий, вышла вперёд, двинулась, нагнулась, посмотрела, приблизив к глазам лорнет на золотой ручке, тронула носком ботинка, только собралась смешаться с прочими, как раздался выстрел, и эта тварь, нелепо взмахнув руками, очки закувыркались в воздухе, упала замертво с маслиной в положенном месте, а я бы пристроил ещё дюжину ей в пизду.

— …слоганы: «Где истинный свет, там меня нет» наносится специальной краской через трафарет на бока слонов в дикой природе; «Веди рамс чётко, херня эти чётки» на катамаранах, приписанных к десяти определённым пляжам Филиппинского моря; «Разминку перед Пасхой выполняй с опаской» электронной бегущей строкой на таких сооружениях, как Лувр, Останкинская башня, Ворота Сахары, Дом Пашкова и Бранденбургские ворота. «Создавать в картотеке мыслей мигрень — это вам не нарезаться в Блумов день» предлагается бесплатно набить любым шрифтом и стилем на любой части тела в тату-салонах Берлина, Будапешта, Индианаполиса, штат Индиана, Подгорицы и Москвы. «Вчера на съезде атеистов пришлось заслушать коммунистов, но был и жрец из Сатангаза, чтоб срисовать всех вместе сразу» и «Ставя дизы Носферату, берёшь за яйца Утрату» неделю пускали бегущей строкой среди других новостей на солькурском телеканале «Сейм-4» во время вечерних выпусков. «Я безбожник, а ты говна художник» официально безработные, в основном из катакомбных семей, сложили из самих себя под окнами Дома советов на Красной площади Солькурска; идут репетиции по складыванию данного лозунга в шестнадцати городах России и двадцати пяти городах мира.

— Прошу, выйдем на воздух, — воскликнул граф, — здесь мне неможется.

Иессеев оторвался от рукописи, с удивлением посмотрел на него, но подчинился, ему немоглось уже несколько месяцев, а от прочитанного стало только хуже.