План D накануне

Это понятно, ведь сложно представить, когда адепт того, что отделилось от основного и без того сырого направления и теперь противостояло ему, добиваясь ещё большей странности и подлости, мог бы допустить, чтобы конфидент ужаса, которому предназначена жертва, не получил её вовсе. Долго смотрел ему в глаза, потом махнул рукой, вассал разжал пальцы. Он умер молча, стараясь производить поменьше шума, как и жил, словно идущий по следу социалистической собственности барс. Ветеран ощупывал себя, пытаясь понять, как процесс повлиял на мощи, по-видимому, уже прах, который сейчас где? под его ладонями, тёплый и дряхлый? Скоро можно будет посмотреть на конструкцию в своде, не застрять бы в ней, не попасть в поле, которое наполовину держится электричеством, а наполовину религией, к какому, вероятно, он сейчас и влеком. Сунул руки в карманы брюк, во внутренние, затянул ремень на следующую дырку, приборов он уже лишился, прибавился какой-то орден в виде хаотичного наброса стальных нитей, сферы в сферах, объёмный и чем дальше, тем больше накаляющийся. Странно, вручать такое без соответствующей церемонии. Он точно всё ещё одинокий старик, о котором, однако, вспоминает весь мир? Вот прямо чувствовалось, сейчас со всех сторон его обступят парни в меховых парках и патронташах, все молодые, расскажут, что здесь и как, он опять ничего не поймёт, а скорее информация поступит к нему как-то универсально и универсальная же. Авигдор возле «саркофага» делался всё меньше, но панорама не теряла в чёткости, надо бы её запомнить как нечто, к чему будет необходимо возвращаться снова и снова, она пусть и странная, но человеческая. Из его жизни.

Здесь, насколько я понимаю, война ведётся передовым вооружением. Кроме того, раньше пересылаемая блажь проверялась в чёрных кабинетах, а теперь в светлых, но что тогда, что сейчас их читают сильно склонившиеся над столами люди. Я, кстати говоря, один из них, не переодевался даже, только спорол с кителя метеоритный дождь и разрез Млечного пути, материально выраженную замену близких мне предметов в процессе обмена информацией, пришпилив молнии и свастику, только потом сообразив, что таким образом принимаю чью-то сторону. Вот теперь разбираюсь, что за люди мои соратники, из нажитой практики ориентируясь на самое простое — кто на кого напал. Как бы далеко мы ни ушли в техническом прогрессе — здесь из практики я ориентируюсь на ситуацию, кто к кому прилетел, — но в настоящий момент у нас на планете всё то же самое, даже удивительно, не ментальные ли они гении, не гигантский ли квантовый компьютер Земля и вся эта иллюзия лишь для того только, чтобы, как здесь говорят, «подъебать» меня и превратить первый контакт в гротеск, это где соседствуют трагедия, юмор и бессмысленность, подведённая под некие всегда неизвестные основания.

Временны´е отрезки, видные мне, наверное, всё-таки лучше, поглощаются с задержками, шкалы настоящего переходят, смотря где какая ситуация с боями и сколько от каждого конкретного зависит. Была тут парочка битв, всё вообще запутавших, одна на танках, другая на личной стойкости, в обеих праздновали успех, то бишь танцевали на костях, мои противники. Здесь цель конфликта — только победа, не то, что у нас, всё делается для неё, с мыслями о ней, сторонам действительно хочется перетянуть одеяло на себя и чтобы это всё быстрее кончилось. Если в этом не хотят убедить лишь меня и если у них и впрямь такая мотивация, то это малость сбивает с толку, ведь тогда ненависть реальна, каково такое узнать? Нет, думаю, всё-таки это спектакль, и усиленно ищу доказательства.