План игры. Геостратегическая структура ведения борьбы между США и СССР

Здравый смысл, возможно, подсказывает, что для Советского Союза было бы правильно приспособиться к этой реальности. Он мог бы воспользоваться признанием поляками геополитических интересов, допустив одновременно постепенное возникновение более плюралистской политической системы, ограниченной одним лишь согласием с главенствующим положением Москвы. Изменение в таком направлении наверняка помогло бы создать устойчивое положение в Польше и уменьшить притягательность Запада. Но такая политика потребовала бы огромных изменений в идеологическо-историческом отношении России к Польше. Кроме того, она потребовала бы согласия на реформу, пример которой мог бы оказаться заразительным для всех имперских владений Москвы в Восточной Европе. В сущности, кремлевские правители не могут поставить польско-русские взаимоотношения на более здоровую основу, не проведя глубокой переоценки общего характера советской региональной гегемонии. Поэтому в перспективе следует ожидать сохранения напряженности в области контроля Советского Союза над своим самым беспокойным соседом, но без каких-либо существенных перемен в характере этого контроля.

Для Соединенных Штатов угроза заключается в том, что внутренние экономические и политические неудачи мексиканского режима могут разбудить дремлющие антиамериканские чувства и сделать их частью более широкого кризиса в Центральной Америке. Население Мексики, составляющее сегодня почти 80 млн. человек, превысит к концу нынешнего столетия 120 млн. человек. Только население мексиканской столицы возрастет приблизительно до 31 млн. человек, причем две трети ее жителей окажутся в условиях безработицы. Уровень их гигиены и питания будет ниже даже минимально допустимого. Возможно совпадение общественно-экономического кризиса страны с дроблением ее однопартийной, в некоторой степени авторитарной политической системы — системы, которая, несмотря на ее радикальную и националистическую риторику, до сих пор удачно вписывалась в отношения с Соединенными Штатами. По мере того как существующая политическая система будет утрачивать способность справляться с внутренними проблемами, радикальные элементы могут демагогически воспользоваться давними обидами на могущественного северного соседа. Не исключено и обострение этой проблемы вследствие настойчивого стремления миллионов безработных мексиканцев попасть на американский рынок труда.

Потенциально взрывоопасные отношения между Соединенными Штатами и Мексикой осложняются также стремительным ростом числа мексиканцев, поселившихся в последние годы по ту сторону американо-мексиканской границы. Приблизительно 12 млн. жителей США — выходцы из Мексики, и их число продолжает расти с притоком новых иммигрантов. По существующей оценке, к концу столетия в Соединенных Штатах будут жить 25 млн. американцев мексиканского происхождения. В результате проводимой в Соединенных Штатах неразумной политики в области образования, допускающей обучение представителей испанской группы населения как на английском, так и на их родном языке и с учетом близкого местонахождения страны, из которой они выехали, ассимиляция и интеграция этой группы в американском обществе могут протекать медленнее по сравнению с другими иммигрантскими группами. Обострение политических и социальных конфликтов в самой Мексике, особенно если они вызывают напряженность в американо-мексиканских отношениях, в состоянии превратить это большое сообщество в объект националистических противоречий. Двухтысячемильная, во многом искусственная и ныне без труда преодолеваемая южная граница США может даже оказаться в центре крупных насильственных столкновений.

Если учитывать долгосрочные последствия политически волнений в Польше и социально-экономические напряженности в Мексике, то маловероятно, чтобы эта длительная историческая вражда в скором времени угасла. Для обеих господствующих держав проблема останется постоянной. Развитие американо-польских связей и советское заигрывание с Мексикой создадут благоприятные условия для подрывных действий тактического характера, а также для достижений еще более значительных стратегических преимуществ.

Ставки и политика

Обе сверхдержавы с осторожностью подходят к использованию региональных трудностей друг друга. Это вытекает из взаимного понимания того, что у каждого на карту поставлен жизненно важный интерес в сопредельном регионе. Для Вашингтона или Москвы цена какой-либо неудачи в регионе вследствие вмешательства соперничающей державы была бы чрезвычайно высока. В результате этого каждый из соперников считает правомерным идти на крайние меры ради защиты своего главенства. Одновременно каждый полагает, что он может позволить себе настойчиво прощупывать владения другого.