План на вечер. Колодец света. Колодец кошмаров

Размышляя о том, с какой же силой в него врезался мираж, Сальвет выковыривала поломанное перышко из переплетения корней, травы. Отряхнула и засунула половинку в рот. Вторую часть упихала в карман. Съест позже.

Наконец тошнота отступила. Два дня без перьев, пока с Зефиром искали подходящего кошмара, потом ждали, пока мираж закроет открытый ими колодец, давали о себе знать. Мысли о том, что ей теперь придется есть перья до конца своих дней, и сколько денег можно было бы выручить за такое количество бесценных предметов, Сальвет гнала прочь весьма успешно. Нет никакого смысла думать о плохом. Надо – значит, надо. В конце концов, они же миражей не убивают, а всего лишь собирают разбросанные теми перья. Все равно ведь пропадут.

Колодцы открывают, в которых миражи подвергаются опасности.

В очередной раз отгоняя надоедливую мысль прочь, Сальвет закинула вторую половинку пера в рот и спрыгнула на ступень ниже, оттуда еще ниже. Спускаться – не подниматься. Быстро и легко. Сложности возникнут позже.

По факту проблемы возникли даже позже, чем она думала.

К тому моменту с трудом, но добралась до верхушки колодца. То ли долго пробыла в нем, то ли сказывалось отсутствие перьев во рту последние дни, но в глазах периодически начинало темнеть, в ушах звенело. К счастью, хотя бы не тошнило.

Сальвет только подтянулась на руках, с трудом перелезла через край колодца. Стоило свалиться через барьер, как мир вокруг изменился окончательно. И тут же чья-то рука ухватила за шкирку, после чего краткий миг полета, за которым последовал удар о землю, едва не выбивший дух.

- Поймал, - прокомментировал голос, едва расслышанный за кашлем, вырвавшимся из груди.

- Стой, Манулл! – а вот этот голос показался Сальвет знакомым.

Приподняв голову над травой, Сальвет привстала на руках. Выплюнула кровь, перемешанную с песком. Как же ее приложили-то. Неплохо так. Земли наелась по самое не хочу.

- Не собирался убивать, - этого Сальвет точно не знала. Высокий сури со светло-серыми бархатными ушками в светлых волосах. Глаза тоже серые, стальные. Ненависти нет, дружелюбия тоже не видать.

Зато она узнала другую фигуру, массивную и высокую. В этот раз в морозного цвета доспехе, который подчеркивал прекрасное телосложение воина. Оружия не видно у единственного из собравшихся рядом с колодцем. Остальные сури, коих возле насчитывалось семь штук, имели при себе мечи. У кого за спиной, у кого на боку.

- Не калечь, - Харрам пристально наблюдал за севшей в траве девушкой с перепачканным лицом. – Доставь ко мне. Всем остальным – мы никого не нашли.

- Знакомы? – заинтересованно протянул сури.

- Перед тобой мой Охотник, - хмыкнул не очень весело Харрам. Честно говоря, Сальвет не ожидала ни признания, ни того, что ее по какой-то причине оставят в покое. Чистильщики бы вот не думали и минуты.

- Твой? Она?! Вот это?.. – Манулл беззастенчиво ткнул в ее сторону. Замолчал. – Ладно, хорошо. Будет дома. Прослежу.

- Спасибо, - выдохнул не слишком радостно Харрам. Во всяком случае так показалось Сальвет.

Ее бесцеремонно подняли с земли и закинули на плечо. Земля оказалась далеко-далеко внизу.

- Может, я сама пойду? – простонала она уже через пять минут неудобной езды. От лежания на чужом плече поверх доспеха ужасно ныли ребра. – Обещаю не убегать.

- А тебе можно верить? – хмыкнул сури. Попытки спустить на бренную землю свою пленницу не сделал.

- Боишься, что убегу, взял бы с собой еще охрану, - поморщилась Сальвет, когда ее встряхнули движением плеча. – Серьезно! Свяжи, если не веришь.

- Ты солнечная, - просто ответил ей сури. – С вашими способностями никакие веревки не помогут.

- Хочешь сказать, что ты такой слабый, что боишься девчонки, пусть и солнцерожденной? – ехидно полюбопытствовала Сальвет. Почти сразу застонала – ее вновь бесцеремонно встряхнули.

- Пока твоя шея так близко, в любой момент могу свернуть.

- А потом тебе твой хозяин по пушистым ушам надает, - выдохнула Сальвет, морщась. До чего неудобное положение!

- Харрам мне не хозяин, - поправили ее.

- Да кошмары вас знают, кто там для кого. Серьезно! Как тебя там? Я никуда не убегу. Сама дойду, куда скажешь. Честное-пречестное! Й!

Сальвет потирала ушибленный локоть правой рукой, левой – коленку. Смотрела снизу-вверх недовольным взглядом. Солнце слепило глаза, оказавшись прямо перед носом. Дома оно почти не мешало собой любоваться. Здесь яркий диск казался порой слишком ярким.

- Шаг в сторону, и заставлю пожалеть, - предупредили ее слишком серьезным, на взгляд самой Сальвет, тоном.

- Да-да, укусишь и обратишь в сури, - поморщившись, Сальвет встала. Колено противно ныло, ребра ныли, локоть ныл. Не тело, а сплошной комок боли. Вдобавок подбородок возмущался бесцеремонным обращением, проявленным к пленнице чуть ранее. Хорошо ее приложили у колодца. – Это просто ойл. Ничего такого. На, можешь отхлебнуть, если не веришь. Обещаю приятное завершение дня, если допьешь до конца.

Несмотря на скептическое выражение лица, мешать сури ей не стал. Сальвет сделала смелый глоток и убрала склянку туда, откуда призвала.

Шагали молча. Сальвет первой надоело.