План «Ост». Как правильно поделить Россию

Еще одним доказательством преступного характера действий германского военного командования является приостановка им деятельности военных судов на период операции «Барбаросса», то есть освобождение от юридической ответственности германских офицеров и солдат в случае совершения ими преступных действий (казней, сожжений селений и прочих «коллективных мер насилия») в отношении населения СССР, если оно «окажет хоть какое-то сопротивление германским вооруженным силам» (распоряжения Гитлера «О военной подсудности в районе «Барбаросса» и об особых мероприятиях войск» от 13 мая 1941 г. и «Руководящие указания о поведении войск в России» от 19 мая 1941 г.).

В начале мая 1941 г., еще до издания этих директив, командование сухопутными силами Германии в одном из подготовленных им проектов аналогичных распоряжений обосновывало необходимость отказа от соблюдения каких бы то ни было норм и правил ведения войны на территории СССР тем, что здесь войскам якобы будет противостоять «особенно опасный и разрушающий всякий порядок элемент из гражданского населения, являющийся носителем еврейско-большевистско-го мировоззрения».

«Не вызывает сомнения, – подчеркивалось в документе, – что он будет применять свое оружие разложения против ведущего боевые действия и умиротворяющего страну вермахта коварно, исподтишка, везде, где только сможет».

В пресловутом «приказе о комиссарах», основывавшемся на директиве «О военной подсудности в районе «Барбаросса» и об особых мероприятиях войск», верховное главнокомандование вермахта давало указание войскам не признавать политических комиссаров Красной Армии солдатами и «принципиально уничтожать их на месте с помощью оружия… в том числе тогда, когда они лишь подозреваются в саботаже, сопротивлении или подстрекательстве к этому».

Отметим, что названные выше документы, как и многие другие, на которых мы специально не останавливаемся, в частности касающиеся обращения с советскими военнопленными, были разработаны и утверждены германским военным командованием еще до начала войны, то есть до того, как вермахт вступил в боевое соприкосновение с Красной Армией. Преступные цели ставились изначально, и для их достижения изначально планировалось использование преступных средств. Можно ли после этого заявлять, что германская военная элита не несет ответственности за подготовку и осуществление преступлений, что она была «вовлечена» в преступные действия «психопатом» Гитлером?! Гитлеровская «программа», как справедливо отмечает исследователь из Фрейбурга Ю. Ферстер, уже давно являлась для германских элит «интегрирующим фактором». Попытка претворения в жизнь этой программы вообще оказалась возможной только потому, что основные ее компоненты (лозунг о необходимости «расширения германского господства в направлении на Восток», крайне враждебное отношение к большевизму и евреям, культ силы, признание допустимости использования любых средств в «борьбе за существование» и т. д.) задолго до войны стали составной частью их идеологии.

* * *

Преступления иного характера совершили представители германской хозяйственной элиты. С руководством вермахта их объединяло то, что они были исполнены ненависти к коммунизму и большевизму и не желали мириться с фактом существования СССР. В подготовке военного столкновения с советским государством и формулировании программы завоеваний на Востоке непосредственно участвовала, как было показано выше, четко очерченная, исключительно мощная группировка, являвшаяся своего рода промышленным ядром организации по «четырехлетнему плану», в частности РВА, а также концерны и банки, участвовавшие в создании акционерного общества «Континентальная нефть». Однако американские судьи на процессе по делу «ИГ Фарбен» в полном противоречии с Законом № 10 Союзного контрольного совета, опираясь на сомнительные аргументы, отвергли обвинения в адрес этой группировки об ее участии в заговоре и преступлениях против мира.