План побега

Поверьте, я уже ничего не жду от жизни; и все-таки я люблю оживленное общество молодых и красивых людей. А теперь я открою вам один секрет: как бы мы ни пытались этого отрицать, красота и молодость - одно и то же. Поэтому такие старухи, как я, теряют голову, если в игру вступает юнец. А молодые вернемся опять к теме классов - всегда путешествуют во втором. В первом классе танцы, если их когда-нибудь там устраивают, напоминают бал оживших мертвецов, надевших свои лучшие наряды и драгоценности, чтобы как можно веселее провести ночь. По логике вещей, ровно в полночь они должны будут двинуться к своим могилам, по пути рассыпаясь во прах. Мы, разумеется, можем ходить на праздники второго класса, но для этого нам пришлось бы поступиться своими принципами, потому что обитатели нижней палубы смотрят на нас так, будто мы вообразили себя коронованными особами, снизошедшими до визита в квартал бедняков. А пассажиры второго класса являются на палубу первого когда пожелают, и никто, никакое начальство, не возводит перед ними тот ненавистный барьер, который общество в свое время столь решительно разрушило. Мы, пассажиры первого класса, лояльно относимся к посетителям из второго, мы ведем себя с ними как можно сдержаннее, чтобы наши гости не догадались, что нам известна их принадлежность к другому классу - тому, которым они, во всяком случае во время путешествия, так гордятся, - и не вздумали бы обидеться. Нас гораздо меньше радуют те их визиты, лучше сказать вторжения, которые они совершают перед рассветом. Это настоящие набеги индейцев, во время которых захватчики жадно отыскивают какого-нибудь пассажира - кого-то из нас! - забывшего как следует запереть дверь своей каюты или засидевшегося в баре, библиотеке или музыкальном салоне. Я клянусь вам, сеньор, - эти парни безжалостно хватают несчастного, тащат его на верхнюю палубу и швыряют через борт в черную океанскую бездну, освещенную безмятежной луной, как выразился один великий поэт, и кишащую жуткими чудовищами, порожденными нашей фантазией. Каждое утро мы, пассажиры первого класса, обмениваемся взглядами, в которых ясно читается: "Значит, до вас еще не добрались". Об исчезнувших никто не упоминает из приличия, а также из благоразумия, ибо, по слухам, впрочем, возможно необоснованным, - ведь есть жестокое наслаждение в том, чтобы содрогаться от страха, предполагая, что враг едва ли не вездесущ, - люди второго класса содержат в нашей среде густую сеть шпионов. Как я вам уже говорила, наш класс лишился всех своих преимуществ, в том числе и снобизма (который, как и золото, все-таки не утратил своей ценности), но я, в силу какого-то предубеждения, неистребимого в людях моего возраста, никак не могу пойти на то, чтобы стать пассажиркой второго класса.

Примечания

...освещенную безмятежной луной, как выразился один великий поэт... - О луне писали почти все поэты мира, но если учесть, что автор рассказа аргентинец, можно предположить: речь идет о Леопольде Лугонесе (1874-1938) аргентинском поэте, одном из крупнейших писателей Аргентины первой половины XX в. "Лунная" тема в творчестве Лугонеса - едва ли не главная.

Перевод с испанского В.Петрова, 2000г.

Примечания В.Андреев, 2000г.

Источник: Адольфо Биой Касарес, "План побега", "Симпозиум", СПб, 2000г.

OCR: Олег Самарин, olegsamarin@mail.ru, 20 декабря 2001

Адольфо Биой Касарес. Послеполуденный отдых фавна

Я говорил и повторяю снова, что видная любому разница в темпераменте между мужчиной и женщиной - это та, которую каждый обнаруживает в общении со своей женой, и, по большому счету, та, что существует между любыми двумя людьми.

- Не думаю, - произнес некто с сомнением в голосе.

- Человек живет в одиночестве и стремится к необычным встречам: вот все, что нам известно, - заключил другой.

- Верно, - ответил выражавший сомнение; теперь, с уверенной легкостью, он взял слово и целиком завладел беседой. Судите сами: вот что произошло со мной несколько лет назад зимой. Дела заставили меня задержаться на три-четыре дня в Тандиле. Я сделал все необходимое в первый же день, но решил дождаться возвращения одного инженера из нашей фирмы, который отправился на Юг.

Зима стояла довольно суровая, и за пределами постели никто не чувствовал себя в своей тарелке. Временем я располагал в изобилии и, как человек, не способный все время нежиться в кровати, решил прогуляться по самым живописным местам городка. Мороз, однако, сильно сократил мою прогулку и загнал меня в кино; оттуда через полчаса я поспешил обратно в отель. Там, в паузах между чаем и коньяком, я постоянно подходил к батарее - проверить, включено ли отопление. Невероятно, но оно было включено.