План спасения СССР

Пошел дождь. Порывом ветра чуть качнуло лампочку над входом на веранду, и показалось, что качнулся весь окружающий мрак. От какой-то отдаленной дачи принесло обрывок телевизионной музыки, сопровождающей прогноз погоды после программы «Время». То есть было еще не так поздно, до полуночи оставалось два с половиной часа.

То есть не прошло и суток с момента убийства Модеста Анатольевича.

28

– Юлия Борисовна Петухова, урожденная Хорлина.

Ничего себе! Надо признаться, сообщеньице меня позабавило. Удивило же то, что оба брата мадам-убийцы и ее дочь на это заявление отреагировали довольно спокойно. По-моему, даже с облегчением.

Поверили?! А может, знали?

Майор выглядел удивленным, но спросил спокойно:

– И чем же вы докажете это свое заявление?

В этот момент заплакала вдруг Вероника и, быстро поднявшись, ушла с веранды в дом. Этот уход прозвучал как подтверждение слов Кирилла, но он все же дал пояснения:

– Помните, я говорил о связке ключей? Так вот, на этой связке был не только ключ от входной двери на глухую веранду, но и от сейфа. Сейф этот оставался в кабинете со времен адмирала Хорлина. Юлия Борисовна большую часть жизни проводила в психиатрических клиниках с не слишком строгим режимом. Когда ее отпускали домой, она жила со своим братом Валерием Борисовичем, который, как я уже говорил, получал за это деньги от Модеста Анатольевича. Не в качестве брата, но медбрата. Отпущенная в очередной отпуск, а может, и самовольно покинувшая клинику Юлия Борисовна заехала к себе на квартиру и обнаружила, что из шкатулки с реликвиями отца пропал самый ценный экспонат – кортик. Доступ в дом имела только дочь Вероника. Ее отыскать не удалось. Тогда Юлия Борисовна, невзирая на позднее время, приехала в Перелыгино к брату, который в этот момент пил со своим американским другом у себя на даче и нисколько ее не ждал. Чтобы отвести удар от себя, он заявил, что кортик продан Вероникой Модесту Анатольевичу. Решительная женщина Юлия Борисовна взяла связку с ключами и тут же отправилась вызволять отцовский кортик. Благо стояла уже глубокая ночь. Не знаю уж, какой она себе составила план, но получилось все удачно. Она спокойно вошла через вечно закрытую дверь. Никого не встретила в коридоре, никого не было в кабинете. Она без помех вскрыла сейф. Вывалила его содержимое на пол. Схватила кортик, спустилась вниз. Ее внимание привлекли звуки голосов, доносившиеся из комнаты Маруси. Подсмотреть, что происходит, можно было только из туалета, того, что находится рядом с комнатой.

Кирилл налил себе водки и быстро выпил.

– Я не зря вас всех заставил слушать про шок, испытанный Женей при виде того, что происходило в этой комнате. Вы легко можете представить себе реакцию жены. А Юлия Борисовна была чрезвычайно ревнивой женщиной, она даже заболела на этой почве. Всю жизнь она подозревала мужа в измене, а тут увидела ее воочию. Пока она приходила в себя, Модесту Анатольевичу понадобилось посетить туалет. Как только он вошел, то получил удар кинжалом в сердце.

Кирилл налил себе еще, но пить раздумал.

– После этого Юлия Борисовна, понимая, что совершила нечто ужасное, очень быстро покинула дом. Не забыв, однако, закрыть за собою ту потайную дверь. Остальное всем нам известно. Арсений Савельевич выскочил на шум, успел подняться в кабинет и завладеть тетрадью. И тоже исчезнуть незамеченным. Лично для меня во всей этой истории загадкой осталось только одно.

– Что же?

– Я не могу понять, товарищ майор, каким образом вы так быстро оказались в курсе дела.

Майор Аникеев пожевал губами.

– А я, в свою очередь, не могу понять, откуда вы раздобыли все эти сведения, и в столь подробном виде.

Кирилл развел руками, словно бы извиняясь.

– Я не применял никаких запрещенных методов. Просто разговаривал с людьми. Например, с Женей Шевяковым. Чтобы он, не дай Бог, не совершил над собой чего-нибудь нехорошего, мы проговорили всю ночь. Если бы вы знали, в какие подробности жизни семьи Петуховых мы вошли. Шоферам, сторожам с их точки наблюдения видно и слышно иногда такое, о чем хозяева и не подозревают. Всю ночь я говорил с Шевяковым, а весь день с Вероникой Модестовной. Мы катались по Москве в поисках Валерия Борисовича и говорили, говорили… О ключах, к примеру, рассказала мне она, даже этого не заметив. А дальше все просто. Про дверь я все выяснил сам, про ключ выболтали; я совместил ключ и дверь в сознании, и образовалась разгадка. Кроме того, скажу честно, многие моменты общей картины я нагло реконструировал, опираясь на обрывки сведений и общие психологические законы. Возможно, я не прав в мелочах, но, убежден, прав в главном.

Следователь слушал, слегка наклонив голову набок. Верит он или не верит в этот фейерверк выдумок, понять я не мог.

– Мне осталось задать вам всего два вопроса. Первый: каким образом, столь замечательно зарезанный в вашей версии Модест Анатольевич перебрался из туалета к себе в кабинет? Второй: сами-то вы видели Юлию Борисовну? Кто знает, может, она по-прежнему тихо лечится у себя в больнице и ничего не слышала о ваших построениях.