Планета №6

Предводитель Якудзы прибыл буквально через минуту. Господин Кусака успел лишь сказать ученику:

– Видишь, это встречают меня. А ученик на это ответил:

– Да, и они собираются вас убить.

«И меня тоже», – подумал Анаши Кумару, но вслух не сказал, забыв, что это не имеет значения, ведь сэнсэй Кусака умеет читать мысли.

– Некоторые люди говорят, что я бессмертен, – заметил Ясука-сан, когда увидел господина Хари Годзиро, только что появившегося на летном поле.

«Но я – то нет», – опять подумал про себя Анаши Кумару, и эту мысль Ясука-сан тоже прочитал.

– Взять его! – негромко сказал Хари Годзиро своим бойцам и ткнул указующим перстом в сторону Анаши Кумару.

Ради спасения своего лица он должен был вступить в честный бой с господином Кусакой, однако на Анаши Кумару, который подвел своего господина и вероломно перебежал на сторону противника, это не распространялось.

Воины Якудзы резво бросились выполнять приказание. Послышался шум борьбы, но он длился недолго. Семеро в черном остались лежать на бетоне летного поля, а остальные отступили.

Сэнсэй Кусака заступился за своего ученика, и это в корне меняло дело. Хари Годзиро рассчитывал, что Ясука-сан поведет себя в соответствии с самурайскими законами, которые требуют, чтобы самурай защищал своего господина, а не наоборот. За свои поступки самурай должен отвечать сам, не прячась за чужую спину.

Но господин Кусака относился к своему новому ученику, как к недорослю, вовсе не задумываясь о том, самурай он или нет. И защищал его точно так же, как своего прежнего ученика Гири Ямагучи, который был выходцем из деревни и на самурайское звание не претендовал.

Это не добавляло чести Анаши Кумару, но зато спасло его от лютой смерти.

– Я сказал – взять его! – все так же негромко, но уже с нескрываемой яростью повторил Хари Годзиро, и на этот раз человек сорок воинов Якудзы ринулись на врага подобно стаду буйволов.

Количество людей в черном, лежащих на бетоне, заметно увеличилось, причем некоторых положил сам Анаши Кумару. Его жертвы отличались тем, что корчились от боли и даже кричали, хотя считается, что истинный самурай должен переносить любую боль молча.

Жертвы сэнсэя, наоборот, молчали и были неподвижны, как мертвые. Хотя на самом деле они были живы – даже теперь Ясука-сан старался не изменять своему главному принципу. – Не убивай, если можешь победить без смерти.

Вдоволь налюбовавшись этим зрелищем, Хари Годзиро понял, что Анаши Кумару ему не получить, пока жив Ясука Кусака. И он решил сменить тактику.

– Ясука-сан, – произнес он громко с почтительным поклоном. – Мой долг велит мне убить вас, ибо вы когда-то убили отца моего прадеда, и он до сих пор не отмщен.

– А мне совсем не хочется убивать тебя, – ответил на это Ясука Кусака, – У меня и без того слишком много забот. Ты же видишь – у меня новый ученик.

– Я вижу, – процедил Хари Годзиро. – С ним у меня особый разговор.

– Именно поэтому мне придется тебя убить, а это совсем ни к чему. До сих пор ты, в отличие от отца твоего прадеда, не сделал мне никакого зла.

– Конечно, его надо убить, – пробормотал Анаши Кумару. – Только позвольте, я сделаю это сам.

– Я бы позволил, – равнодушно сказал сэнсэй, – но ты же видишь – он хочет драться со мной.

Получалось, что у Анаши Кумару снова отнимают его законный поединок, а этого он вынести никак не мог.

И он вдруг, не дожидаясь окончания разговора, с громким криком бросился вперед, и Хари Годзиро, не ожидавший внезапного нападения, получил удар пальцем в бок раньше, чем успел подумать о защите.

Удар не был смертельным и даже не вывел господина Годзиро из строя, но боль сковала его движения, и предводитель Якудзы уже не мог драться в полную силу.

Правда, на помощь ему тут же кинулись еще стоявшие на ногах воины Якудзы. Ведь только Ясука Кусака был достоин честного поединка с господином Годзиро, а самурай, изменивший своему господину, не имел на это никакого права.

Но Ясука Кусака и на этот раз остался верен себе. Он встал на пути людей в черном, и Хари Годзиро так и не дождался подмоги.

Годзиро справился бы и без нее, но господин Кусака в прыжке случайно задел его краем своего кимоно. И это было последней каплей, которая добила предводителя Якудзы.

Вернее, добил его Анаши Кумару, ни на йоту не отступив от традиции, – пальцем в печень.

История повторилась, но с одним отличием, которое меняло все в корне. У покойного господина Годзиро было слишком много врагов и слишком мало детей, среди которых ни одного сына. Так что некому было объявлять Анаши Кумару кровную месть.

Хотя кое-кто считает, что от немедленной расправы юного самурая спасло только замешательство воинов Якудзы и своевременное прибытие полиции.

Дело в том, что господин Ясука Кусака слишком устал, положив на бетон не меньше сотни воинов, и кто знает, смог бы он защитить своего ученика, если бы уцелевшие бойцы напали на него вновь.

Но они, к счастью, не напали, а то, что Анаши Кумару тут же на месте арестовала полиция, уже не имело никакого значения.

95