Планета героев

В ответ на мое ядреное земное «хрен с вами» (фраза была заучена еще в Школе, и нам настоятельно рекомендовали употреблять ее как можно чаще) Соловей запел довольно-таки приличным тенором «Ямщик, не гони лошадей». Песню эту я слышал впервые, и она мне, что называется, запала в душу. Василию исполнение тоже понравилось, и он скосил в мою сторону торжествующий глаз:

– А я что говорил. Артист! Вся пипла обалдеет, когда мы его на сцену выпустим!

Соловей был польщен – прямо расплылся ослепительной белозубой улыбкой. Все-таки не зря я заплатил за эту улыбку две тысячи баксов. Она того стоила. Но мысль, что Соловей может прийти на бал к Натали с не чищенными тысячу лет зубами, заставила меня содрогнуться.

Венедикт Владимирович поджидал нас в своем партийном офисе в окружении двух немолодых мрачного вида людей. Дело нам предстояло серьезное, а именно: приобретение собственности, причем за достаточно приличную сумму... Честно говоря, раньше мне таких сделок заключать не приходилось и я боялся попасть впросак. Документы изучал скрупулезно – чем, кажется, удивил даже Жигановского. Похоже, Венедикт Владимирович держал меня за олуха и таковым охарактеризовал продавцу и посреднику. Конечно, особыми знаниями по части купли-продажи недвижимости я обременен не был, но кое-что мне объяснил Аббудала Ках, а кое-что я почерпнул из компьютера. Тут же указал партнерам по сделке на весьма серьезные неточности в подготовленных документах, которые впоследствии могут привести к расторжению договора, а то и к признанию сделки недействительной. Они попробовали было возражать, но быстро отступили перед железной логикой моих доводов.

– Никак не предполагал встретить в столь молодом человеке такое глубокое знание юридических тонкостей!– сказал желчный господин в весьма далеком от элегантности костюме, мешковато сидевшем на покатых плечах, и недовольно глянул при этом на Жигановского.

Венедикт Владимирович только плечами пожал. Документы, однако, по-моему настоянию были исправлены. После чего я не без удовольствия поставил на них свою подпись.

– Шампанского! – потребовал Жигановский.– Это дело надо обмыть!..

Мне шипучее вино понравилось. Соловей пришел от него в полный восторг, Василий – из страха перед гаишниками и каторжными работами – от вина отказался. Что касается желчного господина, то он долго морщился и недовольно бубнил в ухо Жигановскому в дальнем углу обширного кабинета всякие неприятные слова, уверенный, что я их не услышу. Венедикт Владимирович вяло отругивался. А я в душе торжествовал, поскольку из обмена репликами сразу же уяснил, что эти ребята собирались меня надуть – то есть оспорить в суде законность сделки и изъять у Пушкина дворец в свою пользу.

– Да что ты, в самом деле, Евграф? – отмахнулся от настырного знакомого Жигановский.– Итак на сделке десять миллионов заработал! Побойся бога. Еще претензии предъявляешь!

– Ты говорил, что он полный идиот – князь Мышкин! Теперь мне придется выцарапывать дворец из чужих рук.

– Он в Швейцарии учился, Евграф, понимаешь, в Швейцарии! А у них даже идиоты разбираются в сделках купли-продажи. И вообще: все только начинается. Тебя жадность погубит, Сиротин, помяни мое слово!

Скажу честно: я был страшно обрадован, что практически сразу, без всяких хлопот, вышел на человека, близкого к Каронгу. Именно Евграф Сиротин по просьбе черного мага пристроил Свистуновых ведьм секретаршами к влиятельным людям. Обрадовало меня и то, что Сиротин, будучи безусловно крупным проходимцем, никакими магическими способностями не обладал.

– Встретимся на балу...– сказал я Жигановскому, покидая его офис, который, к слову, ни в какое сравнение не шел с замком олигарха Казюкевича, но был, разумеется, получше квартиры Великого Поэта. Мне требовалось переодеться: не мог же я пойти на бал к Пушкиным в джинсах и кроссовках. Это был бы такой моветон, за который пришлось бы всю оставшуюся жизнь сгорать от стыда.

Я вернулся в квартиру Аббудалы Каха и вплотную занялся своим гардеробом. Оруженосец Василий не столько помогал мне, сколько мешал, давая абсолютно никчемные советы. Соловей вел себя куда умнее: просто сидел в кресле сиринца и сосал прямо из бутылки его вино. Я втайне надеялся, что Свистун упьется до полного не могу и тогда его можно будет оставить здесь, а не тащить с собой туда, где ему не место.

– Что ты мне смокинг суешь? – накинулся я на рывшегося в моих вещах Василия.– Пушкин будет во фраке, Натали – в бальном платье, а я – как последний дурак– в смокинге?!

– Вот привереда! – пыхтел от возмущения оруженосец.– Ну надень красный пиджак – раньше все крутые в них ходили. Блеск!

– Я за себя не отвечаю, Василий, ты лучше держись от меня подальше. Ты что предлагаешь? Я тебе клоун или обезьяна?