Планета исполненных желаний

Все существа планеты Тифер откладывали яйца один раз в жизни. И старшая сестра вывелась лишь на четверть оборота солнца, но это считалось много, ведь между ней и Катом вывелись еще пять братьев.

Лианим решила посвятить свою жизнь только мужу и детям и очень рано вышла замуж, но Катом не торопилась. Она жаждала знаний больше, чем любви и продолжения рода. Это и радовало, и смущало родителей и всех родственников. Среди даатан не редко встречались образованные даат, но все же это решение не было частым.

Молодые существа не заметили, как их приятельские отношения переросли во что-то большее. Они уже не могли представить себе, что в один из дней не увидятся.

И вдруг это случилось. Как всегда, Катом наплавалась, и они с Лимом сидели на горячем песке и весело болтали. Раньше молодые существа были очень осторожны, но со временем потеряли бдительность. Лиму нравился горячий песок и здесь он готов был сидеть хоть весь день.

– Пошли в воду – предложила Катом.

– Неа, я лучше в песочке поплаваю – покачал головой рептилоид.

– А если я тебя забрызгаю – рассмеялась даат.

– Не надо… – поежился Лим – иначе я «забрызгаю» тебя песком.

– Ха! – даат оттолкнулась от пляжа и приземлилась в озеро в трех метрах от Лима. Затем даат быстро поплыла к берегу.

Лим не ожидал подвоха, восхищенно наблюдая полет юной даат и ее скоростное возвращение с глубины к берегу. Но как только Катом подплыла ближе, она плеснула в Лима прохладой водой. Рептилоид подскочил, затем скупо хохотнул, и встал, раздвинув ноги, загребая горячий песок, засыпал Катом песком в воде.

Резвясь, молодые существа не смотрели по сторонам, и напрасно. Недалеко, как раз там, откуда раньше Лим наблюдал за Катом, стоял отец даат и молча хмурил брови. Через минуту он вышел на пляж.

– Катом! – грозно рявкнул даатан. Молодые существа вздрогнули. Тон взрослого даатана не предвещал ничего хорошего – домой! Ты говорила, что купаешься одна и я тебе верил!

– Я и купалась одна… – несмело начала Катом.

– Я уже все увидел! – прервал ее отец – сейчас же домой!

– Простите… – несмело вмешался Лим – она не виновата. Я сам подошел и заговорил.

– Вы защищаете ее и это делает Вам честь – резко прервал отец Катом – но я Вас не спрашивал. Мы разберемся с дочерью сами. А Вас я прошу покинуть это место, пока сюда не пришли ее братья. Тогда разговор будет совсем другим!

Лим попробовал было еще что-то сказать, но даатан схватил дочь за верхнюю руку и повел ее домой.

Больше Лим не видел Катом. Ее отец сказал всему племени шепонов, что Лим подсматривал за его дочерью. Молодой шепон прошел через отвержение всего племени, через дисциплинарный лагерь наблюдателей, куда отец отправил его учиться. Но Лим прекрасно понимал, что для отца не учеба была главной. Лагерь был не обучением, а ссылкой.

Только в лагере Лим понял, насколько сильно привязался к юной даат. Он засыпал с ее смехом в ушах, ее задорными ямочками на щеках перед глазами и просыпался от ощущения всплеска воды от ее прыжка в воду озерца. Лим понимал, что даатане совсем не водоплавающие существа, но во снах Катом казалась ему царицей озер, ведь все их встречи были на берегу озера, на пляже.

Отец шепона сделал все, чтобы сыну внушили отвращение к даатанам. Но Лим и так ненавидел всех даатан за то, что те отняли его первую и единственную любовь его жизни. Больше всего разъярился шепон, когда узнал, что Катом выдали замуж за даатана с другого конца Тифера. Теперь он возненавидел и Катом за то, что та согласилась выйти замуж за другого всего через месяц после их встреч.

– Значит для нее наши встречи ничего не значили – простонал Лим, услышав о назначенной свадьбе.

Лим озлобился и решил делать карьеру, если любовь невозможна. Он так и не женился, довольно скоро дослужившись до начальника наблюдателей своего города. Лим стал самым злобным врагом даатан. Особенно тех, у кого, как и у отца Катом были на голове натуральные жемчужины. Потом, когда жемчуг стал вдруг появляться и у других существ, ненависть Лима распространилась и на других существ, имеющих жемчужины на любом участке тела.

И все же время от времени шепон прилетал на это самое место и вспоминал о том, что на этой планете тоже иногда бывает счастье, пусть даже больше похожее на мечту и слишком короткое, чтобы быть реальным, но существует хотя бы в мечтах.

Когда озеро заболело и все здесь стало меняться, Лим ощутил отчаяние. Ведь теперь у него отнимали даже память о коротком моменте счастья в его жизни. И, конечно же, он обвинил во всем даатан.

Теперь, сидя в тагруве, на берегу умершего озера, Лим понимал, что его любовь давно умерла. И это место стало совершенно другим и никогда не станет прежним. Отчаяние и тоска отнимала последние силы двигаться. Раньше это место придавало ему сил, но теперь стало той самой воронкой, затягивающей в себя все. Отчаяние с новой силой нахлынуло на шепона. Он понял, что всю свою жизнь боролся с даатанами, обвиняя их во всех мыслимых грехах, а на самом деле просто мечтал вернуть Катом.