Планета Халка

– Я хотел бы, чтобы вы выжили, – нежно сказал отец. Миэк и его братья зажужжали, чувствуя, как их горячая ярость превращается в надтреснутую коричневую грусть. Но затем и грусть ушла, вытесненная золотой любовью. Отец повернулся к Чарру спиной. Всеми четырьмя руками он обнял своих детей и легонько подтолкнул в спины, направляя их вниз с холма.

– Нет, – сказал Чарр. – Я же сказал, у тебя нет разрешения размножаться. Весь этот выводок будет уничтожен.

Отец резко развернулся к Чарру. Глаза его сузились, щитки защелкали, а рука сжалась на копье. Горячий белый запах подал детям страшную команду: «Бегите!».

Улей с криками бросился врассыпную, а отец рванулся вперед, вонзая копье в шею робота, на котором восседал Чарр, и опрокидывая его на землю. Робот взорвался. Чарр перекатился по земле и вскочил на ноги, выкрикивая своим людям приказы. Те вскинули бластеры и открыли огонь.

Улей завизжал. Запах отца пролился в почву ужасающей, обжигающей ноздри смесью из множества перемешавшихся предупреждений и криков, а затем превратился в темный клочок темно-коричневой безвыходности. Они отчаянно пытались химичить друг с другом, но с каждым новым выстрелом Миэк терял по связи. В конце концов он остался наедине со своим собственным запахом, острым, кислым и полным ужаса. Навсегда одинокий.

Миэк в лесу, голодный и замерзший.

Миэк в клетке, имперские дети тыкают в него палками.

Миэк в грязном переулке, роется в мусоре, попрошайничает и прячется.

Миэк в кандалах, прикованный к машинам имперцев, считает часы, дни, месяцы, годы…

* * *

Бруд рухнула на колени рядом со всхлипывающим Миэком и обвила его щупальцами. Скованные Битвой подошли к ним шатаясь. Лица у них были ошеломленные.

– Он установил с нами химсвязь, – проговорила Бруд, – разделил свою жизнь, как если бы мы были его ульем.

Миэк поднял на них мокрые красные глаза.

– Да. Вы

теперь мой улей. И я призывать вас. Справедливость.

Его запах стал глубоким и золотым, преисполнился гордости и праведного гнева. Скованные Битвой с удивлением наблюдали за тем, как он поднимался на ноги. Маленький Миэк химичил с ними, как когда-то его великий отец химичил со своими сыновьями, обнимая и направляя их.

Миэк прошел мимо них, направляясь обратно к столовой. Старейшина Чарр стоял на площади и что-то втолковывал своим лейтенантам. Он положил руку на плечо маленькому мальчишке-имперцу.

– Ты, Старейшина! – прокричал Миэк. – Ты убивать моего отца, моих братьев, всю мою семью! Теперь ты платить!

* * *

– Только попробуй тронуть моего отца! – взвизгнул стоявший рядом со старейшиной мальчик, сжимая кулаки. Но старейшина только мягко отстранился от него и сделал шаг вперед. Он окинул Скованных Битвой и своих людей спокойным взглядом.

– Я не знаю этого жука. Но это ни для кого не секрет: много лет назад я уничтожил улей прямо в этой долине. Приказ Императора: избавиться от хиверов, установить контроль над всеми важными ресурсами. Вы хотите извинений, реституции? Хорошо, давайте обсудим. Но все это старые преступления, никак не связанные с опасностями, перед лицом которых мы все оказались сегодня. Если все это выльется в междоусобный конфликт, многие погибнут…

Бруд зашипела, Миэк защелкал жвалами. Старейшина Чарр уловил все тот же яростный запах, что когда-то давно источал отец Миэка. Он понял, что жук так просто не отступит.

– Тогда я взываю к имперской традиции, – сказал Чарр. – Проведем испытание боем. Если жук согласится, то драться будем только мы с ним. Всех остальных это никак не коснется. Тогда, чем бы ни закончился поединок, союз между нашими людьми останется нерушимым. Что скажете? Двенадцать часов на то, чтобы подготовиться телом и духом. Потом встретимся здесь же, и этой распре придет конец.

– Тебе придет конец, – прошипел Миэк.

* * *

Солнце клонилось к закату. Жители деревни разбрелись по своим домам, бросая злобные взгляды на беженцев и гладиаторов, практиковавших удары на площади. Хироим вертел копьем, показывая новичкам атаки, а те нервно за ним наблюдали.

– Я видел, как дерутся их солдаты, во времена Войны Шипов. Слабое место имперских пехотинцев – горло. Так что смотрите: поворот, удар, поворот, удар…

Старейшина Чарр некоторое время мрачно наблюдал за ними, не особенно вслушиваясь в тихую ругань Старого Фенго. Затем он вышел вперед.

– Эти приемы были действенными десять лет назад. Сейчас все больше и больше имперских солдат вооружено щитами. Горло больше не является уязвимым местом – теперь нужно целиться в щиколотки. Давайте я помогу.

– Старейшина, что вы делаете? – Фенго в ужасе уставился на Чарра.

– Мы уже говорили об этом, – сказал Чарр. – Император нас не спасет. Нам нужны эти гладиаторы.

– Эти гладиаторы собираются убить вас завтра поутру!

– И, возможно, убьют. Но они запомнят, что я сделал для них сегодня, и сдержат обещание защитить деревню.

Чарр повернулся к Хироиму. Вокруг воцарилась тишина. Затем Хироим медленно кивнул. Чарр сделал несколько шагов вперед, взял у того из рук копье и начал демонстрацию.

* * *