Планета лжи

Зимин удивленно пошевелил красивыми смоляными бровями.

— Да ты, я гляжу, совсем одичал. Надо сказать шефу, чтобы вызывал тебя почаще, а то спятишь в своей хибаре. Смотри, уже шарахаешься от людей.

Олегу сделалось стыдно и неловко. Похоже, Зимин прав. Его бы воля, он бы вообще перестал контактировать с людьми. Сидел бы за компом и сочинял виртуальную карту звездного неба. Ту самую, которую так и не доделал в детстве.

— Ну прости, — как можно мягче проговорил Олег. — Я правда отвык от общения. Расскажи, как тут у вас?

— Как, как? Фигово, вот как. Шеф зарезал мой проект. А я над ним три месяца корпел, как проклятый Бобик. Даже оставаться там не мог от расстройства, вот, вышел проветриться на свежий воздух. Гляжу, ты идешь. Эх, Олежка, везет тебе! Появляешься раз в месяц, и все у тебя тип-топ. — Валерка ласково приобнял Олега за плечи и настойчиво повлек за собой.

Тот с грустью смотрел на проплывающие мимо окна кофейни с уютными деревянными столиками и мягкими зелеными креслами.

— Шеф, между прочим, тебя мне в пример поставил, — продолжал гундосить Валерка. — Мол, вот, у Криволапова что ни проект, то красота, просто загляденье. Как это у тебя выходит, не пойму? Ты ж работу свою ни фига не любишь. Потыкаешь пальчиком в клаву — и готова новая игрушка.

— Ну ладно тебе, — не слишком уверенно возразил Олег, снедаемый чувством голода и неловкости. — У тебя тоже есть интересные идеи. Мне нравятся.

— Ой. Бла-бла. — Валерка махнул рукой и остановился, так резко, что Олег едва не наступил ему на ногу. — Хватит врать. Нравится ему! Небось тоже считаешь меня законченным дураком.

«Да, считаю», — вдруг захотелось ответить Олегу, и он с трудом удержался. С работами Зимина он был отлично знаком. Шеф прав, редкостная убогость. Фантазии ноль, такие разработки годятся разве что для детсадовцев, да и то не всех. Никакая графика и даже гениальная озвучка их не исправят. Олег пробормотал что-то невнятное и хотел двинуться дальше, но Зимин цепко схватил его за рукав.

— Слушай, Криволапыч, будь другом, выручи, а? — Он уставил на него карие, слегка навыкате глаза.

— В смысле выручить? — испугался Олег. — В долг, что ли, дать?

Дома в родительском серванте у него лежала последняя тридцатка. Расставаться с ней ужасно не хотелось.

— Нет, не в этом смысле! Совсем наоборот! — Зимин снова обнял Олега за плечи и подвел к крыльцу здания, где располагалась фирма.

Тот ничего не понимал.

— Как это наоборот?

— Смотри, мне шеф велел накидать примерный план на полгода вперед. Ну чтобы интересные проекты были. Вот ты — над чем сейчас будешь работать? У тебя же есть что-то? Колись!

— Да так, ерунда. Тебе будет неинтересно.

— Еще как интересно! — Валерка подмигнул и нетерпеливо потер ладони.

— Ну ладно, — нехотя произнес Олег. — Это, как тебе сказать… карта звездного неба. Типа, ты астронавт. Можешь открывать новые планеты, давать им точные координаты, имена. Визуализировать их. Лететь к ним в звездолете. Ну и все такое.

— Класс, — с завистью произнес Зимин. — Неужели такого еще никто не придумал?

Олег невольно усмехнулся его наивности.

— Ну конечно же придумали. Сто раз. Но по-другому. У меня будет немного иначе. Там… ну, короче, это ерунда. — Он расстроенно крутанул головой. — Я не смогу тебе так объяснить. Сам знаю, а объяснить не могу. Прости.

— Не бери в голову, — совершенно не расстроился Зимин. Олег облегченно вздохнул и взялся за ручку двери, но Валерка перехватил его руку. — Постой!

— Что еще? — Олег поглядел на него с недоумением.

Пустой желудок делал его нетерпеливым и раздражительным.

— Продай мне идею! Я тебе заплачу за нее… сто тысяч. Сто пятьдесят!

— Да брось. — Олег засмеялся. — Она не стоит таких денег. И ты не сможешь ее оформить и доработать. Для этого надо разбираться в астрономии.

— А ты разбираешься? — Валерка метнул на него быстрый и цепкий взгляд.

— Я разбираюсь, — кивнул он.

— Значит, не продашь? — Зимин разочарованно вздохнул.

— Да зачем тебе это надо? — удивился Олег. — Чтобы создать что-то интересное, нужно выносить свою собственную идею. Это как… как у писателя или композитора. Сначала мысль в голове, и ты живешь с ней. Не торопишься, просто думаешь об этом все свободное время. И она становится все более яркой, обрастает подробностями, деталями. Ты уже не просто думаешь, а видишь ее. Говорят, композиторы слышат свою музыку от первой до последней ноты. Ты знал об этом?

— Нет, не знал, — рассеянно и небрежно отмахнулся Валерка. — И вообще, при чем здесь композиторы?

— При том, что никто из них не станет писать на тему, которую сочинил кто-то другой. Разве что какие-нибудь вариации. Но я сейчас про другое.

— Про что? — Во взгляде у Валерки сквозило полное непонимание.

— Попробуй создать собственную идею. Выносить ее с самого начала. Вот чем ты в детстве увлекался?

— Я? В футбол гонял. С утра и до вечера.

— Ну вот и сотвори что-нибудь про футбол.

— Шутишь? — Зимин нахмурился. Лицо его стало отчужденным. — Футболом сейчас каждая собака занимается. Не вариант.